парня она рассмотрела наколку — орел с распростертыми крыльями и большая надпись под когтями «РВУ». Улыбнулась: наверняка «метка» училища.

Через несколько минут Камиллин помощник, увешанный тряпками, с ведром поковылял в библиотеку. Берегись, пыль! Тиса попросила его быть с книгами аккуратнее. Бедняга, работы там не на один день.

До обеда девушка посетила прачечную. Несколько занавесей уже были выстираны, осталось забрать их и отгладить. У прачек и так работы хватает, пока у них руки до глажки дойдут… Лучше уж самой. По пути заглянула на чердак, поворошила плоды.

Разглаживая ситец заправленным углями утюгом, Войнова вспоминала вчерашний визит погодника. Она уже совершенно не злилась на него. У колдуна был такой несчастный вид, что не пожалеть его было невозможно. А будь у нее мама жива, она бы с кем угодно перестала общаться, лишь бы оградить ее от смерти.

От мыслей оторвал шкалуш, заглянувший в подсобку.

— Тиса Лазаровна, может, это ваша? — парнишка протянул ей вещицу. — Вот, серьгу нашел на ступенях. Судя по всему, аметисты в оправе.

— Это Улина, — она забрала украшение.

— Растеряша-Маша. Вероятно, теперь сидит и слезы льет по пропаже, — хмыкнул он и ушел.

Тиса продолжила было гладить занавеску, но потом решила, что горничная действительно ужасно расстроится, когда обнаружит пропажу, ведь это бабушкины сережки и Уля ими очень гордилась. Возможно, она уже места себе не находит…

Горничная жила в этом же крыле корпуса, в общежитии для служащих, насколько Войновой было известно — на втором этаже. Поднимаясь, хозяйка поздоровалась с девушками из прачечной, которые о чем-то шушукались. Нужная дверь нашлась быстро. Тиса занесла руку для стука и замерла: голос она узнала сразу, хоть он и был приглушен.

— Опять шпионила за мной? — говорил Витер.

— Ты ей тоже ромашки подарил, — укоряющий голосок Ули.

Молчание.

— Витечка, любимый, я не хочу делить тебя ни с кем, ты же знаешь, — прозвучало с мольбой.

— Глупая баба, я же тебе уже объяснял. Женитьба — это необходимость. Грядет реорганизация стражи. По новому уставу к нам отойдет таможенное военное подразделение в следующем году. Кого, думаешь, Лазар над ним поставит? Гора? У того мышц гора, а мозгов с бараний кизяк. А Кубача может, если только…

— Но делить тебя с ней… — плаксиво сказала Уля.

— Перестань ныть. Меня это раздражает.

— Витер, любимый…

Тиса отпрянула от двери, словно от ядовитой змеи. Щеки горели пламенем, она прижала к ним руки и побежала прочь. Домой.

Не дойдя до своей комнаты десяток шагов, тяжело опустилась на ступени и уткнулась лицом в ладони. Радовало отсутствие Камиллы и кого бы то ни было. Свидетели в таком положении не нужны.

Потребовалось некоторое время, чтобы мысли пришли в относительный порядок. Она погладила новую ступеньку под собой. Ничего. Все меняется. Но как же она была слепа!

Тиса заставила себя встать и вернуться в общежитие, и как раз вовремя. Выглянув в коридор, она увидела, как открылась дверь Улиной комнатки и оттуда вышагнул Крохов. Вслед за ним появилась Уля, завязывая на спине передник. Войнова направилась к ним. Заметив хозяйку, горничная вскрикнула и отступила к двери. Не понимая, что могло так испугать служанку, Витер обернулся. При виде капитанской дочери лицо его вытянулось.

Не обращая на него внимания, хозяйка подошла к Уле, которая уже перестала испуганно таращить глаза и глядела с плохо наигранным вызовом.

— Это твое, кажется, — сказала она, протягивая серьгу.

Уля схватилась за уши и протянула:

— Да.

— Можешь забрать ее, — сказала Тиса, вкладывая украшение в ладонь горничной, — и его тоже. — Она перевела взгляд на старшину и усмехнулась: — Я боялась расстроить вас сегодня своим отказом, думая, что пораню ваши чувства, но вижу, у вас есть отличное успокоительное. Всего доброго.

Развернулась и пошла прочь по коридору.

— Постойте! — прогремело за спиной. — Тиса Лазаровна, не так быстро. Отвяжись! — последнее относилось к Уле.