не вмешивался в чужие дела, то Земля вертелась бы куда быстрее.

– Ну да! Но это, в сущности, одно и то же, – сказала Герцогиня, всё больнее впиваясь в плечо Алисы своим острым подбородком. – Из этого мы делаем такой вывод: не слово ценится, а дело. Хорошенько запомни!

«Как же она любит поучать!» – подумала Алиса.

– Ты, милая, должно быть, удивляешься, почему это я не обнимаю тебя, – неожиданно сменила тему Герцогиня. – Дело в том, что я побаиваюсь твоего фламинго. Ведь он, пожалуй, и ущипнуть может, если рассердится. Или попробовать?

– Конечно, может, – подтвердила Алиса, которой совсем не хотелось, чтобы Герцогиня обнимала её.

– Да, что поделаешь, – согласилась Герцогиня. – И фламинго, и горчица щиплются. Вот такие это опасные птички!

– Но горчица совсем не птица, – сказала Алиса.

– Верно, как всегда! – воскликнула Герцогиня. – Какая же ты умная!

– Горчица, по-моему, минерал? – спросила Алиса.

– Конечно, – подтвердила Герцогиня, готовая, по-видимому, соглашаться со всем, что бы ни сказала Алиса.

– Ах, нет, я вспомнила! – воскликнула Алиса. – Горчица – это растение, хотя по виду и не скажешь.

– Совершенно верно, – сказала Герцогиня. – Если хочешь, я подарю тебе понятное и всё непонятное, сказанное мной сегодня.

«Ничего себе подарок, – подумала Алиса, – хорошо, что никто не делает таких подарков ко дню рождения». Но она не решилась высказать свои мысли вслух.

– Опять задумалась? – спросила Герцогиня, снова уткнув в Алису свой острый подбородок.

– Я имею полное право думать, – довольно резко сказала Алиса, которой страшно надоело такое обращение.

– Такое же право, как поросёнок летать, – сказала Герцогиня, – а вывод из этого следует такой…

Но вдруг, к величайшему удивлению Алисы, рука Герцогини, сжимавшая пальцы Алисы, задрожала.

Алиса подняла глаза и увидела Королеву, стоявшую в нескольких шагах от них; руки её были скрещены на груди, брови грозно нахмурены.

– Какая сегодня прекрасная погода, Ваше Величество! – проговорила Герцогиня дрожащим голосом.

– Предупреждаю, – крикнула Королева, – или сию же минуту уноси отсюда свои ноги, или не сносить тебе своей головы! Выбирай!

Герцогиня выбрала – и в одно мгновение исчезла.

– Пошли играть, – сказала Королева Алисе, которая так испугалась, что не могла произнести ни слова и послушно последовала за Королевой.

Гости тем временем, воспользовавшись уходом Королевы, бросили игру и сели отдохнуть в тени. Но, увидев, что она возвращается, они поспешно вернулись на поле и возобновили игру. А Королева мимоходом заметила, что за самовольный отдых они могут поплатиться жизнью.

Во время игры Королева то и дело ссорилась с другими игроками и кричала: «Долой ему голову!» или «Долой ей голову!» Солдаты, изображавшие ворота, должны были брать под стражу осуждённых, и потому число ворот стало быстро уменьшаться. Через полчаса их уже вообще не осталось, а все присутствующие, за исключением Короля, Королевы и Алисы, лежали на земле, приговорённые к смертной казни.

Наконец Королева, утомившись от собственных криков, решила передохнуть и спросила Алису:

– Ты видела когда-нибудь существо, похожее на черепаху, но не совсем черепаху?

– Нет, никогда даже не слышала о таком, – ответила Алиса.

– Из неё делают суп почти как настоящий черепаховый, – продолжала Королева. – Пойдём, я тебя познакомлю. Она расскажет тебе свою историю.

Следуя за Королевой, Алиса успела услышать, как Король тихо сказал арестованным, осторожно озираясь по сторонам:

– Вы все помилованы.

«Слава богу!» – с облегчением подумала Алиса.

Ей было очень жаль этих несчастных, приговорённых Королевой к смерти.

По дороге Королева и Алиса набрели на Грифона, крепко спавшего на солнышке.

– Вставай, лентяй! – крикнула Королева. – И отведи эту юную особу к Черевродепахе. Пусть она расскажет девочке свою историю. А у меня дела – надо проследить за казнями.

И она ушла, оставив Алису с Грифоном.