только несогласие девушки. И Кадус принялся пакостить.

Сначала по-мелкому, отбивая клиентов, хоть и крючило беднягу, когда он пытался рисовать тупые морды и уродливые пейзажи. Да они такими и получались – тупыми и уродливыми, так что люди, помаявшись, выбрасывали шедевральные полотна в мусор и искали другого художника. И находили. Аэлена хоть золотых гор и не имела, но не бедствовала.

А потом ею занялся Вильтен!

Сам!

Ну точно – она ему это… ой!

На этот раз пинок достался Кадусу от Аэлены.

– Еще раз скажешь плохо про Вильтена – сама утоплю. Понял?

Выглядела лара при этом так, что Кадус понял. Проникся, закивал и перешел к следующему этапу своей биографии. Аэлена, став супругой лойрио, конечно, сама в галерее не сидела. Теперь ее картинами занималась специально нанятая помощница – и Кадус еще больше исходил злобой. Конечно, когда ему писать гениальное полотно – он же сидит целый день, торгует, мучается, глядя на свиные рыла, а наглая тварь, которая посмела отказать ему, – дома, в тепле и уюте, творит что захочет… негодяйка!

Ненависть клочьями лезла из гения, а когда что-то очень выставляешь напоказ…

Однажды на выставку пришла женщина.

Симпатичная, стройная, светловолосая… вроде бы ничего особенного, но как она смотрела на полотна Аэлены! Кадус не сомневался – если бы она могла, вылила бы на полотна кислоту и так же поступила бы с автором. Из женщины просто сочилась черная душная злоба. И Кадус ее понимал – сам ненавидел наглую выскочку!

Убил бы!

Так они с Вериолой и познакомились.

Он сделал комплимент ее вкусу, слово за слово… Ну да. Было!

Аэлена при этих словах расхохоталась так, что едва сама не свалилась в фонтан, спасибо, Ааша придержала клыками за платье.

– Нет, это ж надо! Ну, сестричка! Наш прострел везде успел! И этого окучила!

– Чего не сделаешь, чтобы насолить врагу, – философски заметила Тайяна.

– Не поумнеешь. Вот это точно, – фыркнул Гарт. – Нет бы подумать, может, твоему врагу как раз соли в супе и не хватало? А с Диолатом ты как свел эту щучку?

Кадус опять принялся рассказывать.

Яна угадала – Диолат тоже пришел в галерею. Хотел он там застать Аэлену? Нет, вряд ли. А вот нахвататься хоть по верхам, чтобы было о чем поговорить с женщиной, – несомненно. Женщины, они же ушами любят. Скажи похвалу про ее творчество, потом облей соперников грязью – и первый шаг сделан. Он же сначала хотел сделать все тихо и мирно!

Судьба – большая шутница. Именно в этот момент Вериола в очередной раз решила посмотреть на полотна мерзавки Аэлены, а Кадус, не желая оставить подругу, потащился вместе с ней.

– Отвратительная мерзопись, иначе и не скажешь…

– Никакого цветового решения, ужасные контуры, скучнейшие сюжеты…

– Да, сразу видно, что рисовал человек убогий и приземленный…

Парочка плевалась бы ядом долго и упорно, но Диолат решил обратить на них внимание. Слово за слово, завязался разговор – и из галереи Вериола ушла вместе с Диолатом.

– Наверняка переспала с ним, – резюмировала Аэлена, – рассказала свою историю, испачкала меня грязью, как могла, и Диолат, не будь дурак, сообразил, что Вериолой можно воспользоваться в своих целях.

– Да уж, дураком его всяко не назовешь, – фыркнула Яна. – Сволочь редкостная, но неглупая.

Кадус благоразумно молчал, понимая, что фонтан – это цветочки. А вот выгребная яма, например…

Конечно, наивным он не был, художник достаточно быстро раскусил и Диолата, и Вериолу. И – согласился помогать мерзавцам.

А что?!

Аэлене и так слишком много всего от жизни перепало! Это несправедливо! А ему… Диолат мог бы ввести его в самые высокие круги, сделать Кадусу имя… а уж художник бы не растерялся!

Так что, когда Вериола явилась к нему с сыном и горстью побрякушек в кармане, Кадус быстро сообразил, что надо пригреть женщину. А кто их свяжет?