Дикари догадались переоборудовать башню под свои нужды, устроив жердевые и тростниковые стены с крышей. Ну и хижин понаставили полтора десятка, что, по местным меркам, немало. Значит, как минимум селение могло выставить полтора десятка зрелых воинов. С учетом старших сыновей, не прошедших инициации, и еще бодрых стариков эта цифра могла увеличиться раза в два. Еще недавно земляне обошли бы такое змеиное гнездо стороной, но сейчас страха не было.
Да и чего бояться, если здесь уже успели побывать недобрые гости с юга? Такого поселения они никак пропустить не могли: стоит прямо на дороге, манит богатствами. Но, похоже, здесь им сумели пустить кровь. На берегу видны следы исполинского погребального костра, вокруг вбиты ритуальные шесты с характерной раскраской, на их верхушках ветер играет с закрепленными клочками волос, по местной традиции срезаемых с сальных затылков павших воинов.
Пришельцам нет смысла устраивать церемонию похорон ради местных жертв. Их трупы так и бросили, на них теперь пировало воронье. А до черных птиц успели поработать обсидиановые ножи, вырезав лакомые куски. Ведь похороны подразумевают и поминки, вот и полакомились мясом проигравших.
Нет смысла искать ценные трофеи, захватчики такого не пропускают. Они даже все кремневое оружие забирают, этот материал у них высоко ценится, обсидиан тоже не оставляют и даже костяные наконечники с копий срывают.
Очень запасливые и жадные ребята.
Пройдясь по селению, Рогов осмотрел его с разных ракурсов и пожалел, что в свое время, выбирая место под поселок, земляне остановились так высоко. Это место куда лучше во многих отношениях. Здесь в большую реку впадает крохотная речушка, в нижнем течении проточившая приличный каньон с крутыми стенками. Он далеко тянется почти параллельно основному водотоку, где берег тоже крутой, пусть и не настолько. По сути, междуречье прекрасно защищено с двух сторон за счет рельефа. Перекрой стеной и рогатками третью — получится приличная крепость.
С минимальным вложением труда и материалов.
С высоты прекрасно видно, что большая река здесь куда богаче рыбой. Там и сям косяки снуют, а уж всплески раздаются такие, будто с высокого берега бревна сбрасывают. Возможно, сказывается то, что водные обитатели не могут заплывать на высокий водопад. За каньоном медленно поднимается ровный берег, поросший густой растительностью. Почва там явно не скудная, к тому же ее можно удобрить золой после вырубки, пусть даже некоторые считают такой метод неэффективным. При нужде земли хватит для прокорма куда большего количества людей, и все поля при этом будут находиться в пределах видимости. Достаточно поставить пару вышек для дозорных.
Таращась в сторону каньона, Рогов вдруг увидел, как кусты на его краю зашевелились, и оттуда выбралась чумазая девушка лет восемнадцати на вид. Не вакс — человек, причем даже с сотни метров понятно, что человек испуганный.
Выпрямившись, она прокричала таким голосом, что Рогов сбавил ей пару-тройку лет:
— Вы — люди?! Скажите, вы — люди?!
— А разве не заметно?! — крикнул в ответ.
Закрыв ладонями лицо, девушка упала на колени и затряслась в рыданиях.
История Киры была поинтереснее схожих историй. Их Рогов за несколько месяцев наслушался предостаточно. Обычно они абсолютно идентичны: внезапный перенос в горы, дальше поиск выхода на более благодатные земли, долгожданные встречи с другими людьми или одиночные робинзонады. И на этом, собственно, все.
У Киры все начиналось аналогично, разве что катаклизм закинул ее, скорее всего, в предгорья. Там почти не встречались серьезные кручи, ходить можно во все стороны. Ночами прохладно, но ни о каком снеге не могло быть и речи. Лед виднелся лишь далеко на северо-западе, там поднимались настоящие вершины, идти в ту сторону не хотелось.
Ничего не понимая, она провела несколько часов в бесплодных попытках дозвониться до кого-нибудь по телефону, затем искала дорогу или жилье, часто при этом крича на всю округу.
Крик ее услышали, но хорошей новостью это не назвать: ведь на шум заявились не люди, а волосатые образины с грубыми манерами — ваксы. Кира нарвалась на целый отряд воинов, те возвращались после набега на восточные племена, где захватили богатые трофеи. В том числе соль и пленников.
Воинам сопутствовала удача, трофей взяли и по дороге — трех землян, включая Киру. Толстую женщину, которая задерживала отряд, первым же вечером разделали, отчего ее муж тронулся рассудком, стал буйным. Его избили, тщательно связали, но после случившегося он тоже не мог двигаться быстро и поэтому не пережил следующего дня.
Кира возрастом не вышла, но характер крепкий, выдержала и неприглядные зрелища, и утомительную дорогу. Ваксы относились к ней нормально, даже не ударили ни разу. Она стала рабыней в их племени наряду с парой других женщин, говорящих
