восток за Гриндиром. Как Рогов выяснил из общения с местными женщинами, эти места слишком опасны, слишком далеко расположены, спросом не пользуются. Затевать набег на нищих ваксов нет ни малейшего смысла.

К тому же оружие у аборигенов металлическое — передовое.

Что остается? А лишь одно — сами ваксы и поработали. Это со стороны кажется, что они едины, на самом деле множество племен и племенных союзов воюют с ближними и дальними соседями не на жизнь, а на смерть. Иногда даже сами уже не помнят, с чего началась вековая вражда. Поколение за поколением истребляют друг дружку, не зная, по какой причине. Боевые действия могут прекращаться на периоды совместных празднеств, также можно объединяться ради действий против общего грозного врага, но затем временное союзничество с треском разрывается, и все продолжается по-прежнему.

Рогов усиленно учил наречие ваксов, но особого таланта к языкам у него не было, да и педагоги в поселке не сказать чтобы опытные. Потому пока что успехи на этом поприще не впечатляли. Но совместными усилиями удалось допросить одного пленного дикаря. Совсем еще подросток, без ритуальных боевых шрамов, при поимке перепугался до горьких слез. Его даже пальцем не тронули, не считая подзатыльников, которыми прогнали прочь после допроса, — ни у кого не поднялась рука убить жалобно хнычущего волосатого недоросля.

По его словам, произошло следующее. Внезапный удар, уничтоживший множество воинов, спутал планы дикарей и внес раскол в их ряды. Некоторые требовали жестокого мщения, причем немедленно, другие считали, что надо уносить ноги, пока их тоже не перебили странные пришельцы, которые богаты настолько, что им не жалко разбрасывать по округе заточенные металлические прутья.

Некоторые вожди, из пришедших издали, стали жертвами эпидемии неуемной жадности. Они ведь заявились сюда не просто так, а под впечатлением волнующих душевную жабу рассказов о неслыханных сокровищах, которые дожидаются их за хлипкими изгородями поселка гладкокожих захватчиков. Дескать, там металла столько, что каждый воин получит по железному топору.

А то и по два.

Изгороди оказались не такими уж и хлипкими. Выдержали. И, самое обидное, при штурме ваксы не смогли даже отомстить за своих раненых и павших, подлые земляне укрывались на высоте, где их не достать даже наконечником бесчестного копья, не говоря уже о честных палицах и кремневых мечах. Пришлось отойти туда, где не доставали редкие стрелки, и бесцельно бродить по округе в ожидании того, что стены каким-то образом рухнут сами собой, на что намекал переборщивший с мухоморами шаман.

И вдруг появился еще один отряд мерзких людишек, с ходу разорил лагерь и, выстилая себе дорогу волосатыми трупами, легко воссоединился с теми, кто засел за стенами. Все это было проделано так быстро и эффектно, что дикари устрашились. Ведь по всему получается, что они окружили силу, с которой не сумеют управиться, если дойдет до массового боя.

Но некоторые устрашились не настолько, чтобы совсем уж позабыть о жадности. Они ведь пришли сюда за добычей и не отступят до тех пор, пока у каждого воина на поясе не будет болтаться обещанный железный топор. Ведь завлекающие слова про богатства землян блестяще подтвердились — бедняк не станет швыряться тяжелыми стрелами из отличной стали. Раз они так легко с ними расстаются, у них их точно целые горы, надо лишь прийти толпой и приватизировать.

Но напрасно пришлые взывали к местным вождям. Те и до этого от землян ничего хорошего не видели, а потери, понесенные у поселка, лишь укрепили их во мнении, что зря они это нашествие затеяли. Противник явно не по зубам, надо с этим смириться и разбредаться по родным поселениям.

И местные разбрелись.

А неместные стали лагерем у реки, поспорили немного и пришли к выводу, что надо немедленно назначить виноватых за военную неудачу. И эти виноватые должны быть жестоко наказаны. А именно — расстаться с мало-мальски ценным имуществом. Пусть трофеев будет не настолько много, чтобы каждый воин получил по возжеланному железному топору, но это будут хоть какие- то трофеи. Если вернуться домой с пустыми руками, женщины не поймут. Ведь получается, что их мужчинам задали жестокую трепку и те взамен ничего не получили.

А это несмываемый позор на вечные времена. Соседние племена после такого будут ноги об них вытирать. Печальная потеря веками завоевываемого уважения.

Пришлые разорвали союз и, пользуясь тем, что местные успели разбрестись, пошли по их землям, разоряя одно поселение за другим. Выбирали при этом не первые попавшиеся, а те, которые побогаче, где можно разжиться бесценным металлом. Ведь дикарям тоже удавалось находить древние вещи, в основном из плохо поддающейся коррозии бронзы. Плюс кое-что изредка перепадало от аборигенов, забредавших сюда очень нечасто, но тем не менее в недавней истории такое случалось. Именно благодаря этому в поселке землян есть местные люди — женщины и дети. Благодаря им многое узнали о жизни троглодитов и порядках на далеком востоке, где располагались относительно цивилизованные территории.