Пусть Коди начинает обыски. В любом случае, чем больше нелюдей сумеют спугнуть, тем лучше. Заодно, возможно, те, что сидят в Мексике, там и останутся. Пусть ждут нас, а мы так или иначе приедем.

Росита скучала, сидя в шезлонге в тени от козырька трейлера. В тени здесь тоже жара жуткая, но ей хорошо. Я даже как-то представил, что было бы, если бы мне пришлось переехать не в Аризону, а на Аляску например, и решил, что она бы меня там бросила, наверное. Может, идея и не лишена смысла?

Увидев меня, она встала, явно ожидая поцелуя, но я просто улыбнулся ей и прошел в трейлер – переодеться надо и вообще вернуться к делам. Спать, кстати, хочется, потому что ночью отдохнуть не удалось. Но сегодня не получится.

В трейлере хорошо, тихо и прохладно, мой лэптоп стоит на столе включенным, я лишь вывел его из режима сна, услышав звук раскручивающегося диска. Побриться сначала надо, вот не люблю со щетиной ходить. Думаю, что если наступит конец света и я буду как тот Илай из фильма бродить по пустошам, то главной моей задачей будет найти лезвия для бритья.

Зашел в тесноватую ванную трейлера, залез под душ, потом побрился перед зеркалом, протер кожу кремом после бритья, переоделся в свежее. Можно считать началом нового дня, возвращение из Сидоны было лишь остатком старого.

В трейлер поднялась Росита, явно собираясь со мной поговорить, но я сделал вид, что уже полностью погрузился в дела, так что она просто налила себе воды со льдом и уселась в кресло, включив висящий на стене телевизор. Перехватив мой не слишком довольный взгляд, она надела наушники. Да, так лучше.

Итак, что у меня по плану? Браун. Последняя, так сказать, беседа. И можно вызывать летучих индейцев от отцов иезуитов. То есть надо звонить О'Мэлли. С чего и начну, все остальное потом.

Отыскал нужный номер, набрал. Ответил О'Мэлли почти сразу, после одного звонка, наверное, держал телефон в руке как раз или что-то в этом духе. Поздоровались.

– Я хочу отдать вам еще и Брауна, – сказал я, не тратя времени на вступления.

– Где он?

– В Саломи. Там же, откуда забирали Элизабет Хименес. Кстати, она еще здесь?

– Уже нет, ее отправили в редукцию.

Ну вот, так я и не добрался до нее. Хотя и не слишком-то и нужно, и без нее разобрались.

– Вы хотели с ней поговорить? – уточнил иезуит.

– Уже нет. Все в порядке. За Брауном ваши люди снова прилетят или как поступим?

– Да, прилетят к вечеру, вам подходит?

– Вполне.

Браун с воза… дальше понятно.

– Рад, что вы решили поступить именно так, – сказал священник.

Я понял, что он имел в виду. Не уверен, что я сам рад, но думаю, что поступил правильно. Обосновывать не хочу и некогда, правильно – и все тут, это на уровне ощущений.

– У меня были причины так поступить. Мало что имеющие общего с христианским милосердием.

– Это неважно. Важно само решение. Чем-то еще могу помочь?

– Думаю, что пока мне помогать нечем. Собираюсь в Мексику.

– Акоста мне сказал.

Обменялись еще парой фраз, и разговор закончился.

К Акосте мы уже обратились за помощью в пересечении границы. Все же надо исключить любые случайности, а ехать хотя бы без пистолетов я не хочу. Мы не с бойскаутами дело имеем, лучше какую-то защиту иметь. Он обещал помочь, но сначала мы должны определиться, когда мы поедем. А для этого Пачи должен позвонить Патрику.

Может, у иезуитов есть место в тех краях, где можно залечь на дно на какое-то время? Церковь там сильна, но вот как-то обращаться с просьбой о том, чтобы укрыли после стрельбы и всякого прочего… могут не понять. Или поймут, это все же иезуиты?

Нет, не надо этого, лишнее все, сами что-то придумаем на месте. Главное, обратно ехать не там, где въехали в Мексику, а