Я еще довольно долго смотрел на пожар и вдруг заметил, что краски вокруг меня начинают как-то блекнуть. И холод в районе позвоночника проявляется. Огляделся и понял, что граница светового пятна приблизилась ко мне, а сам свет начинает тускнеть и слабеть.

Может быть, именно поэтому Жаклин так запаниковала? Понимая, что я не просто оставил ее здесь, но я еще и оставил ее в «сепии»? Без всякого света, где до нее скоро точно доберутся твари и сожрут?

А ведь скорее всего потому, что слишком она… экзальтированно себя вела. Словно даже хотела, чтобы я ее убил.

Интересно, это именно огонь так действует, уничтожая спуск, или надо разрушить место? Хотя дом пока не разрушен, стены стоят, он продолжает гореть, а спуск растворяется на глазах. Наверное, огонь. Который убивает тьму.

Вообще-то валить отсюда надо, свет убывает. Еще пара минут – и все, на меня бросится кто-то нехороший.

Но вообще ведь любое знание полезно, верно? В том числе и знание того, как убить спуск.

А теперь мне надо еще в одно место сгонять. По плану мероприятий. Только там уже никакой войны не планирую.

Дверь «Хамви» захлопнулась, отрезав меня решеткой от темнеющей вокруг мерзкой изнанки мира, его тлена и гноя, мощный дизель рыкнул, я быстро закрутил баранку, направляя в разворот широченную и неуклюжую машину. Бросил последний взгляд на поднимающийся столб черного дыма – и поехал. Увидев, как к этому столбу со всех сторон крадутся и бегут черные твари. Рвать трупы, наверное, если там трупы остались. Разве что Жаклин, она быстро погасла.

До дома Энн рукой было подать, и видно его было издалека, все по той же перевернутой воронке света. Вновь я выехал из «сепии» в нормальные цвета и кусок мира без плесени. Проехал по уже знакомой дорожке к открытым настежь воротам, за которыми вытянулся ее дом, поставил «Хамви» в рядок с двумя другими машинами. Их у всех по две, выходит – стандартный пикап, тоже массовая закупка, наверное, и на этот раз рядом с ним стоял большой «экспедишн» на высокой подвеске и колесах. Все с запасом, для всего резерв. В общем, и правильно.

Двигатель, большой и назойливо шумноватый в кабине, заглох, щелкнул замок открывающейся двери. Я услышал тарахтение генератора в гараже. Значит, она здесь. Я поднялся на крыльцо, постучал в дверь ладонью, затем стянул перчатки.

Дверь распахнулась.

Энн была одета в халат, темные волосы чуть растрепаны. Никакого удивления от моего визита она не высказала.

– Уже сил набрался? – спросила она, усмехнувшись. – А я уже спать легла. Услышала машину и проснулась.

– Извини, что разбудил, – не слишком искренне попросил я прощения.

– Проходи, – пропустила она меня в дом, чуть отступив в сторону. – Чего тебе налить? Или сразу в спальню?

– Налить? Воды. Здесь у тебя «Перье» есть?

– Есть, – просто кивнула она. – Пошли, – и направилась в сторону кухни.

Я посмотрел на нее сзади. Нет, по-прежнему все в порядке. Никаких изменений в худшую сторону. Фигура, походка…

А «нижняя» версия ее дома от «верхней» совсем не отличается, к слову, все на тех же местах, никаких изменений.

– А кто здесь у тебя пыль вытирает?

– Здесь почти нет пыли. – Она открыла дверцу холодильника и вытащила из нее высокую зеленую бутылку минеральной. – С лаймом?

– Желательно.

– Здесь нет пыли, – повторила она. – И убирать приходится самой. Главный недостаток.

– А не страшно одной здесь?

– Нет. – Она пожала плечами. – Скорее спокойно.

– А твари и все прочее?

– Я уже привыкла к тому, что в свет им не войти никогда. Они даже не боятся, они просто не могут, это для них как стена. Держи. – Она протянула мне стакан, набитый льдом и залитый пузырящейся водой. – А я вина выпью. Кого ты убил, чтобы спуститься?

– Всех. Джереми, Джасмин, Жаклин, ну и Пемброка с Сисси.