— Неужели не нашлось никого, кто умеет делать нормальный макияж?

— Я умею, — юная эльфийка глянула волчонком.

— Это заметно, — у меня вырвался истерический смешок.

— Так велел господин.

— Твой господин любит шлюх? — неудачная попытка прикрыть панику сарказмом.

— Господин никого не любит.

Девушка торопливо побросала визажные кисточки в шкатулку и скрылась за дверью. Я осталась наедине со своим изуродованным отражением.

Интересно все-таки, сколько я уже здесь — день или два? Когда я очнулась, часы показывали девять. Но было это девять утра или вечера? Кофе и свежая выпечка, которые принесла служанка — все та же светловолосая эльфийка, мастерица визажа, — больше походили на завтрак, чем на ужин. На мои вопросы девушка не отвечала. А вопросов, между тем, было много, и главный из них: что случилось с Вероникой?

Я не сомневалась, что она жива, но обстоятельства, при которых я видела Нику последний раз, заставляли сходить с ума от беспокойства.

Когда я вошла в ее комнату во дворце, принцесса лежала на полу без сознания, и над ней озабоченно склонился Женька. В тот момент мои мысли были заняты одним вопросом: что с ней?! И только когда Женя цепко ухватил меня за руку, я осознала, что он никак не может находиться рядом с Никой — ведь я встретила его по пути. Но было уже поздно.

Комната, в которой я очнулась, ничем не напоминала сырую темницу. Дорогая, со вкусом подобранная мебель, ванная комната с горячей водой, кондиционирующее заклинание, изысканная еда — тюрьма была вполне комфортабельной. Только от этого не переставала быть тюрьмой.

Загадочного «Господина» я пока не видела, но уже боялась до слабости в коленях. Собственно, для паники было вполне достаточно того, что в слугах у него ходит эльфийка.

Щелкнул замок, с тихим скрипом отворилась дверь, впуская нового гостя. Сначала я ощутила его кожей — словно пригоршню ледяной крошки бросили в спину — и только потом обернулась. Лицо незнакомца скрывала полумаска с синими стеклами в прорезях для глаз, но я ни на мгновение не усомнилась: эльф.

Он был эталоном эльфийской красоты, а значит, живым воплощением всего, что мешало мне воспринимать эльфов, как мужчин. Точеная фигурка, узкие плечи и бедра, еще более узкая талия. Тонкие губы. Хрупкие запястья, кажется, тронь — и сломаешь. Если бы не рост, слишком высокий для женщины, его можно было бы принять за девушку или мальчика-подростка.

Почему же мне так мучительно хотелось дотронуться до него? Коснуться губами этих тонких губ, прижаться щекой к ладони, уткнуться лицом в колени — и так провести остаток вечности.

Что со мной?

Гость удовлетворенно улыбнулся.

— Я вижу, Имриль постаралась на славу. По-моему, такое лицо подходит тебе больше, не правда ли?

Голос у него был тоже не мужской — мелодичный и довольно высокий — но у меня перехватило дыхание. В жизни не слышала ничего более сексуального.

— Похожа на дешевую шлюху, — хрипло призналась я.

— Почему «похожа»? Ты и есть шлюха, — он негромко рассмеялся.

Я не видела его глаз, но могла поклясться, что мои слова доставили ему удовольствие. Меня бросило в жар — и вовсе не от стыда или ярости.

Что. Черт. Возьми. Происходит.

— Что вам от меня нужно?

— Для начала — познакомиться. Твое имя мне известно. Меня можешь называть «господин Советник».

— Для друзей — просто господин, — не удержавшись, съязвила я.

— Если тебе так проще, называй господином, — согласился эльф. — Я хочу рассказать тебе сказку. Но сначала, — тонкие губы искривились в гримасе отвращения, — умойся и переоденься. Надеюсь, зеркало убедило тебя в том, каково твое истинное лицо. Нет необходимости и дальше издеваться над моим эстетическим вкусом. Мне и без того на тебя противно смотреть.

— Так не смотрите, — огрызнулась я. — И перестаньте меня оскорблять. У вас нет оснований называть меня шлюхой.

— Ты родилась человеком, — спокойно пояснил он. — Это само по себе основание. Но даже если отвлечься от твоей природы — достаточно один раз увидеть, как ты на меня смотришь.

— Так нечестно! — я сглотнула всухую. — Вы… сами это делаете.

Уголки губ приподнялись — то ли презрительно, то ли высокомерно.

— Иди умойся.

Я не понимала его игру. Зачем все это? Чтобы унизить меня? Это ему, несомненно, удалось, хотя вряд ли он ставил такую цель. Презрение было явным, но не демонстративным — эльф просто не считал нужным его скрывать. Одно утешало: если ему на меня даже смотреть противно, о принудительном сексе речи не идет.

А жаль, промелькнула непрошенная мысль.

Черт. Я поспешно ретировалась в ванную и сунула голову под ледяную воду.

Когда я, умытая, переодетая, с наспех причесанными мокрыми волосами вышла в комнату, господин Советник непринужденно сидел в кресле и потягивал красное вино. Второй бокал стоял на столике.

— Жил-был вампир, — как ни в чем не бывало начал эльф. — Жил среди людей — на мой взгляд, этого факта уже достаточно, чтобы усомниться в его душевном здравии. Он женился на эльфийке, невзирая на культурные традиции своего народа и нарушив волю отца. У них родилась дочь. И жили они долго и счастливо, пока однажды его жена не умерла от лунной лихорадки. Это случается. Нормальный мужчина погоревал бы и забыл. Но, как я уже сказал, вампир с самого начала был не вполне нормален, а смерть любимой женщины стала толчком к окончательному сумасшествию. Наш герой решил воссоздать древний артефакт, дающий, согласно легенде, безграничную власть над стихиями. История умалчивает о его истинных целях. Некоторые утверждают, что он надеялся оживить жену, но я думаю, он просто заместил всепоглощающую страсть к женщине другой страстью. Впрочем, для нашей сказки это не важно. За несколько лет ему удалось собрать все камни. И тут его ждало разочарование — вполне, впрочем, закономерное. Лучи Звезды Четырех Стихий, даже собранные вместе, оставались всего лишь горсткой не особо ценных камней.

Я слушала эльфа затаив дыхание, уже догадываясь, о чем — вернее, о ком — идет речь в этой сказке.

— Между тем, — все тем же размеренным тоном профессионального сказочника продолжал Советник, — Найэри, заметив подозрительную активность вокруг Лучей, послали в Эртан своего наблюдателя, поручив ему разобраться в происходящем. Юноша, как это свойственно молодым и горячим натурам, присматривался не столько к объекту наблюдения, сколько к его красавице-дочери, а вернувшись к наставникам, заверил, что все в порядке: у вампира нет шансов собрать артефакт.

Однако по иронии судьбы именно он дал нашему упрямому герою такую возможность. В один прекрасный день вампир обнаружил, что дочь беременна. Была ли между ними душещипательна сцена раскаяния или он просто посулил выставить блудницу из дома, мне неизвестно. Так или иначе, девушка призналась, что отец ребенка — юный Найэри, с которым у нее случился короткий, но бурный роман.

Я прерывисто вздохнула. Догадка превратилась в уверенность.

— Вампир посадил дочь под домашний арест, а слугам пригрозил смертью, если слух о ее беременности распространится за пределы замка. Принимать роды он готовился сам. По-видимому, уже тогда вампиру пришла в голову мысль, что если Сила Пришедших Следом разделила Звезду, она же поможет ее и восстановить. Не найдя способа соединить лучи непосредственно друг с другом, он решил сделать это при помощи артефакта-посредника. Заготовку для артефакта вампир вырезал из алмаза, а для наполнения камня Силой, использовал кровь из пуповины, связывавшей мать и новорожденную девочку. К сожалению, подробности обряда мне неизвестны, — Советник внезапно замолчал и посмотрел на меня. — Как ты думаешь, что случилось потом?

— Он попытался воссоздать Звезду, и это привело к взрыву?