44
Наверно, согласитесь вы со мной
Поскольку все мы это замечали,
Что дамы те, которые весной
Веселым легкомыслием блистали
И результат (порой весьма дурной!)
Печальных заблуждений испытали,
Оберегут от зла куда скорей,
Чем те, кто горд невинностью своей.
45
Чужие неизведанные страсти
Святоши лишь из зависти клеймят:
Не уберечь невинность от напасти,
А только уколоть они хотят;
Но ветеран любви, науку счастья
Познавший, новичка наставить рад
И может помешать предупрежденьем
Опасным, необдуманным решеньям.
46
И дочки тех разумных матерей,
Которые сердечные тревоги
Познали не из чтенья, а скорей
Из практики, на жизненной дороге,
На ярмарке невест куда быстрей
Находят сбыт, чем девы — недотроги,
Воспитанные маменькой — ханжой,
С холодной и бесчувственной душой.
47
О леди Пинчбек прежде поговаривали
(Как о любой молоденькой красавице),
Ее ума, однако, не оспаривали,
Ее bons mots[68] могли всегда понравиться.
За ней когда — то денди приударивали
Но к старости любой из нас исправится;
Отличною женой она слыла
И совершала добрые дела.
48
Она была надменна с высшим светом.
В кругу друзей любезна и мила
И молодежи ласковым советом
Уже не раз умело помогла.
Упоминать не стану я при этом,
К кому и где добра она была,
Но повторю, что девочка Леила
В ней теплое участье пробудила.
49
Жуан ей тоже нравился; она
Его считала добрым, хоть немного
Испорченным, в том не его вина,
Нельзя его судить излишне строго:
Подумать только, как была трудна
Жизнь юноши! И все же, слава богу,
Он не погиб, и скептиком не стал,
Он только удивляться перестал.
50
Нас не смущают в молодые годы
Превратности судьбы и затрудненья,
А зрелый возраст ропщет на невзгоды
И даже порицает провиденье;
Но кто знавал военные походы,
Безумства женщин, кораблекрушенья,
Тот и в шестнадцать лет и в шестьдесят
Большим житейским опытом богат.
51
Жуан доверил леди этой чинной
Леилу, избавляясь от хлопот,
Чтоб та законов светских список длинный
Передавала ей из года в год,
Так прежний мэр с весьма достойной миной
Преемнику ладью передает,
Ладью назвать бы можно и нежнее:
Ну, скажем, — раковиной Цитереи!
52
Мне нравится преемственность, ей-ей!
Таким путем девицы получают
Все совершенства грации своей
И все свои таланты умножают.
Та — пишет, та — поет, как соловей,
Та — мудростью знакомых устрашает,
Та — музыкой, та — прелестью острот,
А та — простой истерикой берет.
53
Но все равно, остроты или сцены,
Науки, танцы, пенье — что ни взять:
Ведь это всё приманки, джентльмены,
И женихи не в силах устоять.
Но каждый год пленительная смена
Весталок появляется опять
Прелестницы без всякой тени брака,
Но к браку очень склонные однако.
54
Начать поэму мне пора давно
Задача, как ни странно, нелегка;
Двенадцать песен написал я, но
Все это лишь прелюдия пока.
До сути мне добраться мудрено;
Я только струны пробовал слегка,
Настраивая лиру золотую,
Теперь же к увертюре перейду я.
55
Мне все равно — успех или провал;
К таким вопросам музы равнодушны,
Их нравственный волнует идеал,
Они веленью высшему послушны.
Две дюжины я мысленно считал
В поэме глав, но Феб великодушно
Ее стоглавой сделать пожелал…
Вот только бы Пегас не сплоховал!
56
Мой Дон-Жуан, как мы упомянули,
В изысканное общество попал.
Хоть — микрокосм, встающий на ходули,
Сей высший свет, по сути дела, мал,
Но низшие слои его феруле
Покорны повсеместно; я видал,
Что высшие себя считают светом
Свечей, луны и ламп — зимой и летом.
57
Жуан имел друзей. И жены их
(Равно, как и друзья!) его ласкали,
Но в отношеньях дружеских таких
Они вреда отнюдь не замечали.
На каждый праздник, бал или пикник
Его уж непременно приглашала;
Ведь высших классов механизм простои
Приводится в движенье суетой.
58
Кто молод, и богат, и не женат,
Тому порой опасно в высшем свете!
Ведь общество — игра, как говорят
(Игра в «гуська», хотел бы я заметить).
Все только личной выгоды хотят,
Все хитроумно расставляют сети,
Девицы счастья ищут наугад,
А дамы на подмогу им спешат.
вернуться
68
Острые словечки, остроты (франц.)
Вы читаете Дон Жуан
