Например, он хотел, чтобы я женился. Естественно, когда я вернулся из университета, он хотел, чтобы я женился. Но у него не хватало смелости сказать мне об этом или спросить: «Как насчет женитьбы?» -ведь он уже знал, что произойдет большой спор и возникнут большие трудности. Он подумал: «Лучше от него не слышать 'нет', так как если он скажет 'нет', то невозможно будет заставить его изменить это слово на 'да'. Поэтому, я оставлю единственную возможность: я еще не спросил его об этом, пусть вначале другие зададут ему этот вопрос».

Он попросил об этом одного из своих друзей, который был адвокатом в верховном суде и был известен по всей стране. Было также известно, что он никогда не проиграл ни одного дела за всю свою жизнь, он всегда только выигрывал. Итак, мой отец сказал ему, как бы бросая ему вызов на состязание: «Есть дело - это мой мальчик: ты должен убедить его жениться».

Адвокат сказал: «Это простое дело. Завтра я приду».

Мой отец сказал: «Придет мой друг, он хочет встретиться с тобой».

Я сказал: «Я знаю, почему он хочет встретиться со мной - пусть приходит».

Мой отец сказал: «Откуда ты знаешь?».

Я сказал: «Не волнуйся. Это связано с женитьбой». Именно в тот раз он заявил мне: «Ты неизлечим. Как тебе удалось узнать?»

Я сказал: «Эта простая загадка — для этого не надо быть прорицателем. Зачем ты привел ко мне этого идиота? Раньше ты его не приводил. Я только что приехал из университета, закончил университет, и я знал с самого начала, что первый вопрос, который возникнет, когда я приеду домой, будет вопрос о женитьбе. Я только что приехал домой, и завтра же приходит он. Ну, пусть приходит».

Прибыл адвокат. Он начал приводить аргументы, как если бы он находился в зале верховного суда. Я сказал: «Вначале поймите одну вещь: если вы убедите меня жениться, я женюсь, я буду готов это сделать. Если я буду убежден вами, то проблем не будет. Но, если я смогу убедить вас, что это не нужно, тогда вы разведетесь со своей женой или нет? Надо договориться об этом, иначе получаются неравные условия: я один остаюсь в проигрыше. Что ставим на кон? Вы ставите свою жену, а я свою жизнь. Ваша ставка не больше моей. Я ставлю свою жизнь, а вы - свою жену».

Он сказал: «Тогда я должен обдумать это».

Я возразил ему: «Нет, не надо обдумывать. Не будьте таким трусом. Я оставляю это на вашу совесть, потому что я верю, что вы честный человек. Я всегда называл вас своим дядей и я доверяю вам как своему отцу. Поэтому я не нуждаюсь в судье: я оставляю вам право рассудить, выиграю я или проиграю. Я приму ваше решение».

Он сказал: «Подожди. Ты ставишь меня в затруднительное положение. Ты заставляешь меня стать судьей нашего спора; это хитрость, ведь ты взываешь к моей честности. Ты также говоришь: 'Я называл вас своим дядей, и я доверяю вам', - и взываешь к моей честности. Но дело в том, что я никогда не думал о женитьбе, так как в моей судебной практике такого случая не было — убеждать кого-нибудь жениться. Но раз ты так хочешь, возможно, ты прав... потому что моя жена — это одни неприятности!»

«Ты можешь убедить меня; фактически внутренне я уже убежден, что будет гораздо лучше, если я не буду связываться с тобой. Поэтому возможно, что ты сможешь воспользоваться моими внутренними убеждениями. По правде говоря, не беспокойся по поводу женитьбы, так как от нее, действительно, получаешь одни неприятности. Оставь эту затею. А я постараюсь утешить твоего отца и попрошу его, чтобы он оставил тебя в покое».

Мой отец сказал ему: «Я же говорил тебе раньше, что ты, возможно, и выигрывал все дела в суде, но мой сын неизлечим, он просто невозможен».

Адвокат сказал: «Ты прав, так как, даже еще не начав спор, я уже проиграл его. Мы даже не спорили. Фактически ему удалось заставить меня сказать ему: 'Не женись'. Он напомнил мне о моей жене, он ведь знает все обо мне и моей жене, поэтому я не мог обманывать и лгать ему. Он знает все. Он заявил мне: 'Я ставлю на кон свою жизнь, а вы - свою жену'. Конечно, мне хотелось бы проиграть спор, но моя жена, мои дети и вся моя семья... это слишком большая ставка. Не приставай к своему мальчику - оставь его в покое».

Если видеть все аспекты любого дела, то проблем не будет. Проблемы возникают тогда, когда видишь только один аспект, а другие аспекты даже не видишь. Надо иметь орлиное зрение; вот чем отличается просветленный человек от сумасшедшего. У сумасшедшего нет зрения, он провалился в темноту; он слепой.

Просветленный человек поднялся до источника света, и, кроме глаз, видящих все вокруг, у него ничего нет.

Он способен видеть одновременно все со всевозможных точек зрения; следовательно, у него на все сразу же есть ответ. Ему не надо обдумывать ответ: даже если вопрос еще не поставлен, у него уже готов ответ, потому что его зрение абсолютное.

Он способен видеть вдаль и вширь. Вся его жизнь понятна.

Он поднялся выше механического разума и вошел в немеханическое сознание.

Можно разрушить мозг, и с умом будет покончено; но невозможно разрушить сознание, поскольку оно не зависит от мозга. Можно разрушить тело, можно разрушить мозг, но если вам удалось освободить ваше сознание от тела и мозга, то вы осознаете, что вы невредимы, не затронуты; на вас даже не осталось царапины.

Мансур мог смеяться даже будучи распятым на кресте. Человек из толпы спросил его: «Почему ты смеешься?»

Он ответил: «Я смеюсь, потому что они распяли кого-то другого, а думают, что меня. Я такой же зритель, как и все вы. Вы наблюдаете за распятием Аль-Хилладж Мансура; я тоже наблюдаю - мы все зрители. А эти люди, которые распяли Аль-Халладж Мансура, думают, что распяли меня. Вот почему я смеюсь — я смеюсь над человеческой слепотой. Они убивают кого-то другого, а думают, что меня».

Просветленный человек способен смеяться, даже умирая.

Даже смерть смешна, так как его переживания доказали, что он выше времени, выше перемен, выше форм, что он универсален, что он - часть целого материка сознания.

Даже смерть возвращается к себе домой.

Еще один вопрос? Мои руки еще не устали!