близких друзей, потому что он после своего выхода из санатория не хотел встречаться с другими людьми. Но разве это было основанием для того, чтобы избегать телефонных разговоров со своими знакомыми?

И никаких писем. В зале возле бюро Близ-зарда была прикреплена черная полка. Но Мюррей не мог вспомнить, что к ней кто-нибудь подходил и забирал почту. Он сам никогда не делал этого, проходил мимо, бросая беглый взгляд на черную полку, но он не ждал никакой почты, и значение этого факта ему стало ясно только теперь.

Снаружи на площадке стояли пять автомобилей — его «даймлер», «бентли» Сэма, ярко-красный «шевроле-корнетт» Иды, «ровер» Лестера и «форд», который, по его мнению, принадлежал Джессу Отену. Остальные или не имели своих автомобилей, или оставили их дома, потому что сочли, что у них здесь будет мало времени для автомобильных прогулок. Несмотря на это, пяти автомобилей было более чем достаточно! Но до сих пор никому и в голову не пришло съездить в Лондон, чтобы сходить в театр, на вечеринку или в ресторан пообедать. Члены труппы без возражений привыкли регулярно собираться на обед, вечером сидеть в гостиной и всегда вести себя так тихо и сдержанно, словно они были престарелыми людьми, которые проводят закат своей жизни в приятном обществе.

Мюррей ударил ладонью по спинке своего кресла и встал. Нет, это же было смешно! Кому это удалось укротить дюжину темпераментных людей и воспринимать это спокойное течение дней, как нечто желаемое?

О, конечно, Валентайн и другие таинственные слуги постоянно заботятся о физическом благополучии своих гостей, чего требует напряженная атмосфера, потому что ни у кого не возникало ни малейших проблем. Никому не надо было заботиться о стирке своего белья, никому не надо было покидать дома, чтобы, например, купить сигарет. Кроме всего прочего, обслуживание здесь было как в первоклассном отеле. Еда была великолепной, комнаты уютны, условия такие, что лучшего нечего и желать. И, несмотря на это, в этом деле было что-то скверное.

Мюррей ходил взад-вперед между дверью и кроватью. Наконец-то! Теперь он анализировал свои самые худшие опасения, которые, конечно, были очень неопределенными. Он так долго не делал этого потому, что они были очень слабы. Теперь он мог продолжить этот свой список. Завтра будет суббота, и после сегодняшней репетиции никто не говорил о том, что и следующую неделю они будут работать, как и прежде.

Но что-нибудь другое казалось маловероятным. Пробежка по саду и ближайшим окрестностям дома. Он обнаружил плавательный бассейн с навесом и всевозможный спортивный инвентарь. В конце концов можно было ожидать, что такие молодые люди, как Ретт и Эл, заинтересуются этим. Погода в некоторые дни была прохладной и дождливой, но, несмотря на это, не настолько плохой, чтобы все время сидеть в доме. За домом находится теннисный корт, не так ли? Плавательный бассейн легко наполнить. Снаружи, может быть, и не было идеальной погоды для купания, но, в конце концов, сейчас была не зима.

Никто не выходил из дома на прогулку. Насколько было известно Мюррею, кроме него и Хитер, никто из присутствующих не покидал этого участка с первого дня.

Почему?

При мысли о Хитер Мюррей вспомнил еще кое-что. Она, Черри Белл, которую едва ли можно было считать, потому что она каждый вечер с самого первого дня печатала для Дельгадо, и Ида были единственными женщинами в доме. Конечно, каждый знал, что Иду не стоит и упоминать, но Хитер действительно была очень мила. У Мюррея были свои собственные основания не ухаживать за ней, у Эда тоже. Гарри, как и все наркоманы, тоже едва ли интересовался женщинами. Но кроме этого есть еще Ретт, Эл, Джесс Отен и Лестер Харкэм. Лестер почти вдвое старше Хитер, но у него слава сердцееда. Сэма Близ-зарда тоже можно отнести туда же. В конце концов, он был женат три или четыре раза. Уж не говоря о Константе, который волочился за каждой красивой девушкой и, как и Мюррей, принадлежал к той же самой труппе.

Итак, нет недостатка в подходящих мужчинах. Однако из-за их поразительной незаинтересованности девушкой Мюррей пришел к выводу, что Хитер предусмотрена как приманка для Иды, как героин был предусмотрен для Гарри. Констант был счастлив, получив свои порнографические книжонки, другие тоже получили приманки, о которых Мюррей ничего не знал.

Мюррей вспомнил упрек, который Гарри сделал Эду: