издалека наблюдала за Давидом, который с невероятной быстротой и ловкостью готовил по особому рецепту куропаток и перепелов: это блюдо пользовалось неизменным успехом, тем более что его было не найти в других заведениях.
Вооруженный длинной иглой, обязательным инструментом в руках профессионала, он сшивал начиненные фаршем тушки, причем уже один аромат приправ вызывал одобрение и восторг в рядах «гурманов».
Целая компания собиралась отведать сегодня это блюдо.
Давиду помогала небольшая, но ловкая команда; несколько парней и девушек ощипывали птицу, и работа спорилась.
В «Красной маске» никогда не подавали залежалой дичи, но только птицу, убитую накануне, мясо которой было мягким, так как пролежало в ягдташе не долее одного дня.
В трактире был и Одиже. Он переходил от одного гостя к другому, встречая их с радушием хозяина дома. Анжелика не сожалела о его присутствии, ведь именно благодаря дворецкому в трактире появилось много новых клиентов. Она понимала, что Одиже считал свою деятельность неоценимой услугой хозяйке, и это было отчасти справедливо. Благодаря нововведениям, в «Красной маске» порой начиналось настоящее столпотворение, и помощь при встрече гостей не была излишней. Тогда и Анжелика участвовала в приеме посетителей.
Входящих сердечно приветствовали. Кто-то уже уходил. Некоторые завсегдатаи, просидев здесь всю вторую половину дня за стаканчиком вина или за кружкой пива, поднимались и с явным сожалением покидали заведение. В такие моменты в дверях скапливалась целая толпа. Посетители спотыкались на трех ступенях, ведущих в зал: кто-то с шумом входил, кто-то медленно шел на улицу. Анжелика издали внимательно следила за теми, кто входит, отмечала новые лица, узнавала знакомых и порой искренне радовалась приходу тех, кого она давно не видела и кто вновь появлялся, принося свежие новости и рассказывая их с блеском в глазах. Жизнь снова налаживалась. У нее опять была семья, круг общения.
В тот вечер Анжелика как раз смотрела на дверь, когда случилось нечто ужасное, невозможное… чего нельзя было предвидеть. Анжелике показалось, что с небес сверкнула молния и пронзила ее насквозь.
В толчее посетителей перед приоткрытой дверью, откуда в зал заглядывал уличный мрак, она увидела глаза, блеснувшие, как мерцающие светлячки… глаза, которые невозможно было забыть[103].
Но взгляд погас, и мужчина спустился по ступеням вместе с группой молодых людей, похоже его собутыльников.
Анжелика в мгновение ока очутилась у подножия своего возвышения и рванулась было к выходу, но накидка зацепилась за край стола и удержала ее на месте.
Она дернула накидку и почти разорвала ее. Анжелика попыталась пройти вперед, не понимая, что ее задерживает: то ли скопление людей, то ли дрожащие, отказавшие повиноваться ноги.
Ей под руку подвернулся Флипо, который только что занес вертел, чтобы насадить на него цыпленка. Анжелика схватила подростка за плечо, конвульсивно сжала его и вдруг вырвала у Флипо цыпленка, едва не швырнув тушку в сторону незнакомца…
Флипо вырос при Дворе чудес, где он сталкивался с жестокостью, но парнишка редко испытывал подобную боль. В тот миг ему показалось, что плечо схватили железными щипцами.
Он поднял глаза и увидел за маской картину, оставшуюся в прошлом. Перед ним стояла Маркиза Ангелов из Нельской башни, та, что обладала могуществом и славилась отвагой, та, что убила Великого Кесаря, та, которую боялись самые грозные бандиты.
— Флипо, — сказала Анжелика. — Видишь мужчину — вон там? Он пытается снова выйти, расталкивая тех, кто спускается по ступенькам в трактир…
Она взглянула еще раз, так как не была уверена, что это именно «он». Теперь она смотрела на мужчину со спины; но было в этой спине нечто, вызвавшее у Анжелики отвращение. Как судорожно пытался он сбежать, двигаясь, точно омерзительный слизняк.
— Да, вижу, — ответил Флипо, застыв с вертелом в руке.
— Давай, за ним!
В этот момент фигура человека с горящими глазами скользнула в ночь и, казалось, растворилась в ней.
— Иди за ним, — повторила Анжелика, отпуская мальчика. — Иди за ним! Не упусти из виду! Иди вслед, и на самой глухой улице, где он окажется в твой власти, убей его… ПРИКОНЧИ своим вертелом.
Флипо бросился вперед с первобытной ловкостью, приобретенной им за годы обучения ремеслу вора и карманника, той самой ловкостью, которая помогала ему становиться невидимкой среди самой густой толпы.
Анжелика видела, как он исчезает, тоже растворяется в ночи.
К ней вернулся здравый смысл. Казалось, никто ничего не заметил, и хозяйка трактира, упрекнув себя за то, что потеряла хладнокровие, вновь стала переходить от столика к столику.
