„рада/о“, а все имя — звучащим как „Радогость“… По сообщениям Адама Бременского и Гельмольда, так называли главного бога поморских славян… В качестве антропонима это имя широко встречается в древнеболгарском, старочешском и старопольском языках. Однако М. Фасмер критиковал эту гипотезу на том основании, что ликвидная метатеза относится в славянских языках к более позднему времени… Этот контраргумент весьма серьезен, но все же следует помнить, что в греческих заимствованиях из других языков гласные часто меняются местами с плавыми согласными — по мнению Е. Ниминена, это могло произойти и в данном случае» (Свод… т. II, с. 45).

Вместе с тем многие историки (см., напр., Алексеев, 2005, с. 271) на основе более новых сведений считают правильным именно имя Радогост. В таком случае мы можем иметь дело с обожествлением легендарного предка-воителя или с параллельным процессом — именованием в честь божества и слиянием впоследствии божества и качеств человека, названного в его честь. Увы, сведений об Ардагасте/Радогасте немного. Известно, что Ардагаст был не простым союзником аваров, державших тогда в зависимости часть антов, даже не только вождем племени или союза племен, но имел в своём подчинении некоторую территорию, «подвластную страну».

Таким образом, сведения о почитании или следы почитания Радегаста/Радагаста обнаруживаются в Балтийском регионе, у чехов и в области расселения вятичей в Восточной Европе. Впрочем, вятичи, видимо, имеют именно западноевропейское происхождение.

Если уж речь о западных славянах, с большой достоверностью для них можно говорить о богине по имени Подага. «…У славян имеется много разных видов идолопоклонства. Ибо не все они придерживаются одинаковых языческих обычаев. Одни прикрывают невообразимые изваяния своих идолов храмами, как, например, идол в Плуне, имя которого Подага…» (Гельмольд, 1963, I, 83). Возможно, её следует рассматривать как женскую ипостась Огня или Даждьбога. Подобное предположение имеет смысл, так как при переходе фонем «д» в «ж» имя богини может звучать, как «подажа», что близко к русским «поджигать» или «подавать».

В. Н. Топоров считал равноправными обе формы имени Даж(д)ьбога, указывая на чередование *dažb / *daždb. По его же сообщению «в украинской народной песне с Волыни Дажьбог высылает соловушку замыкать зиму и отмыкать лето» (Славянские древности, т. I, с. 208-І-209). Здесь же обнаруживается и мотив чрезмерного жара — пожар, спаливший деток-птенцов. Возможно, первоначально он связывался с Солнцем-Даждьбогом (ср. в плаче Ярославны: «Светлое и тресветлое солнце!.. Чему, господине, простре горячюю свою лучю на лады вой…»).

Это тем более не лишено смысла, что, согласно Фасмеру, праславянское *žego из *gego родственно лит. degu, dugti — «жечь», лтш. degu, degt — «гореть», др. — инд. dahati — «горит, сжигает», авест. dažaiti, алб. djek — «сжигаю», аор. dogja, бретон. devi — «сжигать» и др. Сюда же относят лит. dagas — «жар, зной, жатва», daga — «жатва», гот. dags — «день».

В этом смысле не исключено также, что Подагу надо действительно связывать с Даждьбогом как подателем урожая и того, что последнему способствует.

Френцель путает её имя на свой лад: «De Pogoda, seu ut alii scribunt, Podaga, dea serenitatis seu temperiei», т. е. «о Погоде, или, как по-другому пишут, Подаге, богине ясного дня, удачи, процветания или умеренности». Скорее всего, Френцель смешал мужское божество Погоду и женское Подагу, но в то же время оказался отчасти прав.

С учётом почитания Сварожича западными славянами, а также вятичами, мы можем предположить, что у Огня, как и у молнии (Меланья-Перуница), могла быть женская ипостась.

«Podaga заслуживало бы более естественного объяснения, уже предлагавшегося другими исследователями ранее, что-то вроде 'пожар', чем выражалась мощь бога. К той же семантической сфере могло бы принадлежать божество северо-западных славян Pripegala^{47}, если из *Pripěkala, отглагольное имя от *pripěkati 'припекать'… Но столь резкие семантические различия одного и того же глагольного корня *pekti, жечь, печь, 'жарить' и 'заботиться' (польск. opieka, 'забота, попечение') зависят главным образом от префикса», — отмечал О. Н. Трубачёв в критической статье «Мысли о дохристианской религии славян в свете славянского языкознания»^{48} .

Для авторов остаются открытыми вопросы: является ли Сварог (и именно под таким именем) общеславянским божеством? Действительно ли оно оказалось табуированным? Известно, что славяне разделяли свет собственно солнечный и Этот, Белый вообще, а также Тот Свет. С каким светом следует скорее связать Сварога? Имеет ли он какое-то отношение к перворожденному «абсолютному» Свету или только к солнечному?