— Обязательно, — холодно отрезал Смитсон. — В этом весь смысл. Заставить нас сражаться с ними и убить.
Снова воцарилась тишина. Каждый думал о семье и близких, если, конечно, было о ком думать, по-разному, в зависимости от биологии, культуры и обстоятельств, но вот себя они представляли практически одинаково. Некоторые даже могли представить, как лишают жизни своих любимых или семью, но это было гораздо хуже. Хуже самоубийства. Намеренно убить кого-то разумного, когда этот разум — твой собственный, когда ты знаешь — в отличие от самоубийства, — что выживешь и будешь понимать, что сотворил…
— Мы должны атаковать кратер, — сказал Фурд.
— Я знаю, коммандер, — ответила Кир. — И если они станут его защищать, нам придется их убить. Себя убить. Жаль, но слова сейчас работают плохо.
— Когда «Вера» приходила на Шахру в прошлый раз, то ничего подобного не делала, — заметил Тахл.
— Вы же сами говорили, что мы узнаем о Ней много нового.
— Да, коммандер. Говорил. Но это…
— Мы нанесли Ей урон. Заставили сражаться за собственную жизнь. Такого никто не видел потому, что такого никто не делал. — Он глубоко вздохнул, почувствовал, как воздух скребет горло. — И поэтому нам придется смотреть на собственную смерть.
Он кивнул Кир, та послала сигнал паукам.
Они стояли в открытой пасти кратера и смотрели, как синтетики начали двигаться в их сторону.
— Почему они послали сюда и меня? — спросила Каанг. — Я же не имею к этому отношения. Я — всего лишь пилот. Мы все здесь умрем.
Фурд засмеялся:
— А мы достаточно живы, чтобы умереть?
— Коммандер, нас же всего пятеро против… сколько там?
— Около трехсот, — ответила Кир.
— И мы безоружны, — сказал Смитсон. — Даже ножей нет.
— Пятеро против трехсот или трех тысяч. Это не имеет значения, — заметил Фурд. — Нас создали и поставили сюда не для того, чтобы дать умереть просто так.
— Разве? — возразил Смитсон. — Может, в этом и смысл. Заставить нас там убить нас здесь.
Пауки медленно двигались к кратеру, так медленно, что, казалось, они дрейфуют.
— Я думаю, — сказал Тахл, — те, кто нас создал, дали нам какие-то необычные способности.
— Я думаю, — сухо ответил Фурд, — что у тебя они и так есть.
— Нет, коммандер. Сверх способности. Иначе зачем они?..
— Я ничего не чувствую, — встряла Кир. — Все, что есть у меня здесь, есть у меня и там.
— Мы должны пойти внутрь корабля и найти их, — сказал Смитсон. — Но мы знаем, что не сможем так поступить. Вот этого нас точно лишили.
— Тогда, — подвел итог Фурд, — здесь мы и умрем. Сражаясь со своим собственным оружием.
Пауки подплыли ближе. Экипаж «аутсайдера» машинально отступил вглубь кратера, давая пространство для первых синтетиков.
— Когда они отрежут нам руки и ноги, — пробормотал Смитсон, — мы тоже распадемся, обратимся в ничто?
— Ничто, — бесстрастно ответил Тахл, — не превращается в ничто.
— Тахл, а там мы… — начал Фурд.
— …были такими же? — закончил вопрос шахранин. — Не помню, коммандер. Возможно, мы больше держали при себе.
Фурд окинул взглядом мостик и свирепо воззрился на Кир.
— Смотрите на экран! Не отворачивайтесь. Они — это мы. Мы бы хотели такой чести. Мы бы не хотели, чтобы мы отвернулись.
— Вы правы, коммандер, прошу прощения.
Из всей команды на мостике отвернулась только Кир. Обычно она первая наблюдала бы за тем, какой эффект произведут ее орудия. Ей нравилось их использовать, но не против таких противников. Она вновь взглянула на экран, где копия вместе с остальными смотрела на нее, моргая от холодного света, залившего пробоину, и приняла решение. Кое-что она сделать все-таки могла.
Кир нажала несколько кнопок.
Пауки подплыли ближе, первый уже вошел в пасть кратера. У него не хватало конечности посередине, по всему телу виднелись борозды. Он пополз вперед, направившись не к Фурду, а к Кир. Та отошла в сторону, подальше от остальных, она поняла, что сейчас сделала там, на «Чарльзе Мэнсоне».
— Кир?
