законам обычной вселенной, а поступки обходили их, приобретя некую ПМ-способность. Коммандер чувствовал себя лучше, он постепенно возвращался к тому состоянию, которое считал нормальным, благодаря (уже не в первый раз) уму Смитсона. Но Фурд чуть не принял то, что Она сделала с ними. Кир была права, ему не следовало так себя вести. И прежде он никогда так себя не вел. Он решил, что больше не повторит этой ошибки, принялся перечислять правила, способные обезопасить его в будущем; но потом снова сместился, отошел в сторону и начал вспоминать, зачем они ему понадобились. И все равно он чувствовал себя лучше, уверял себя, что постепенно возвращается к тому состоянию, которое считал нормальным.

Когда Кир доложила обстановку, а коммандер отреагировал с видимым энтузиазмом, она осталась рядом (еще одно предложение Смитсона) и позволила ему говорить. Черная юбка приподнялась, складками собралась вокруг нижней части Кир, и когда женщина изящно повернулась, расположившись рядом с Фурдом, она села не на ткань. Впрочем, коммандер знал, что одежда красивой волной спадет на место, когда Кир встанет; всегда спадала.

— Хватит ничтожной доли, Кир.

— Коммандер?

— Смитсон сказал, что ей хватит всего лишь ничтожной доли того, что поглотил кратер, для создания стабильного потока расходуемой энергии. Я думал, Она хочет превратить нас в домашнюю скотину и, когда понадобится, отрезать от нас куски, но Ей даже этого не нужно.

— По-видимому, нет.

— Впрочем, Она вполне может так поступить просто ради символизма… Кир, вы видите эти темные узоры на Ее корпусе?

— Да, коммандер. Они разошлись по всей обшивке.

— Они не двигались.

Изначально Кир всего лишь хотела разговорить Фурда, но теперь посмотрела на «Веру» более пристально.

— Как они могли разойтись по Ней, не двигаясь?

Потому что, объяснил он, они всегда там были, а сейчас потемнели. И узоры находятся не только на поверхности корабля. Если они действительно разносят энергию по всему Ее телу, то должны идти по трем измерениям, подобно сети вен и капилляров. Поэтому мы видим лишь верхушку чего-то большего; правда, для данной миссии это не новость, добавил Фурд, криво усмехнувшись.

— Когда они не нужны, — подвел он итог, — то их просто не видно; они сливаются с обшивкой. Но в случае необходимости, когда Она получает повреждение, Ей приходится ими пользоваться. Тогда они темнеют…

— И разносят энергию по всей «Вере». Значит, если идея Смитсона сработает…

— Процесс временно остановится, а узоры исчезнут.

Кир снова посмотрела на Фурда, тот улыбнулся и сказал:

— Это как жизнь с новым партнером. Когда вы только съезжаетесь, то сразу узнаёте много нового. Очень личного, интимного, вроде того, как выглядят ее варикозные вены.

Кир почти улыбнулась в ответ. Встала. Складки грациозно упали на место.

— Время, коммандер. Вы будете готовы?

Он понимал, почему ей приходится спрашивать. Его поведение и в обычной ситуации беспокоило многих, а сейчас оно откровенно тревожило. Вполне разумное умозаключение о том, что «Вера» воздействует на него, как на Джосера, сейчас искушало кого угодно. Но Фурд чувствовал, что правда гораздо хуже — причины его поступков крылись исключительно в нем самом. Хотя, возможно, на этот раз «Вера» просто решила действовать скрытно.

— Если я не буду готов, — сказал он ей вслед, и, когда она повернулась к нему, складки юбки веером взметнулись вверх, — вам надо попросить Тахла обдумать возможность… Хотя вы и так об этом знаете.

— Да, знаю. И я уже почти приняла такое решение.