— Кратеры!
— Коммандер, все слишком просто. Она хочет, чтобы мы ударили по кратерам.
— Она хочет, чтобы вы так думали и не стали атаковать. Вы хотели получить приказ. Так исполняйте его.
Кир сомневалась. Что-то, возможно, сама «Вера» по-прежнему говорило ей не атаковать пробоины напрямую. Кир занесла руку над панелью, которую еще не нажимала, и подумала: «Возможно, мы совершаем ошибку, возможно, мы сейчас поможем Ей выжить». И нажала.
В днище корабля открылось длинное отверстие. Оттуда вылетел девяностофутовый снаряд, похожий на древний таран: «алмазный рой», в чьей раздувшейся боеголовке таилось около пятисот «шкатулок» с алмазными полосами, которые при детонации вылетали все одновременно. Такая ракета могла разрезать на лоскуты любой корабль Содружества, а попав в пробоину «Веры», была способна сломать противника пополам.
Снаряд выпал из «аутсайдера», точно рассчитанным движением на краткое время запустил двигатели и затих, пересекая расстояние в шестнадцать сотен футов. Команда, глядя на экран, наблюдала за тем, как он входит в кратер, зияющий посередине корпуса. Попав внутрь, «рой», как и все, находящееся в непосредственной близости от «Веры», вышел из фокуса. Решетка из обломков и переливающихся цветов закрутилась и поглотила его, словно тот рухнул в заросли морских водорослей.
Ракета сработала, но так, что это не имело никакого смысла. Во-первых, взрыв вырвался из кратера, а не ушел в него. Во-вторых, он замедлился в сотни раз, в результате чего лишился всей своей силы. А в третьих…
Узор из векторов силы и осколков, из детонации и алмазных полос, который должен был извергнуться в Нее, который было невозможно остановить, расцвел, вырвался из кратера медленной, текущей, словно сироп, расширяющейся воронкой, подобно руке, потянулся к «Чарльзу Мэнсону», а потом повернул вспять. Огромное разорванное тело «алмазного роя» сошлось воедино, взрыв исчез, и ракета снова утонула в кратере, как патока, текущая в горло. Только муаровые узоры по краям пробоины стали еще чернее.
«Она переваривает „рой“, — с ужасом подумала Кир. — Превращает его массу в энергию. Ей было наплевать на взрыв, Она хотела, чтобы снаряд попал внутрь. И мы Ей все дали. Теперь в Ней живет часть нас. Что же мы наделали?»
На расстоянии в пятьдесят футов вокруг кратера в миделе темные завитки почернели еще больше. Корма «Веры» вздрогнула, когда Она вновь запустила поврежденные основные двигатели, на мостике включились сирены. Кир пыталась найти выход. Если в кратере шел процесс превращения массы в энергию, значит, темные узоры распространяли его по всему телу противника. И если рассеять этот процесс, разделить его так, как делала Она, то можно все изменить, изменить законы, которым он подчиняется. Переписать их.
И мы Ей все дали.
— Коммандер…
На мостике вновь зазвучали сирены. Она запустила главные двигатели и начала уходить, а Каанг легла на Ее курс с Ее скоростью, повторив движения «Веры»: как и прежде, Та шла на тридцати процентах через Пролив к Шахре. Корабли летели бок о бок, связанные алмазными крючьями и моноволоконными нитями, их по-прежнему разделяло расстояние в одну тысячу шестьсот двенадцать футов.
Кир почувствовала, как в ней растет ужас.
— Коммандер… — повторила она.
Фурд покачал головой и указал на экран. Из кратера в миделе что-то поднималось.
Экран заметил это вместе с Фурдом и тут же дал локальное увеличение. Объект стал ясно виден, как только вышел из переливающегося сияния. Детальная картинка появилась, когда он покинул кратер и стал ползти по поверхности корпуса.
Оно походило на паука размером с человека. Треугольное тело с тремя суставчатыми когтистыми лапами, растущими из каждой вершины. Своим металлокерамическим серебряным цветом оно походило на обшивку «Веры», экран не заметил каких-то особых примет или распознаваемых сенсорных устройств, не смог выделить центр идентичности; у объекта не было лица.
Изнутри выполз еще один, затем еще и еще.
— Тахл?
— Нет, коммандер. Эти новые.
Но даже так в них не было ничего удивительного. На борту «Чарльза Мэнсона» имелись свои самопрограммирующиеся синтетики для работы в открытом космосе, использовавшиеся для ремонта корпуса, а иногда и в ближнем бою. Хотя на этих они не походили ни формой, ни размером.
— Держать позицию, — приказал Фурд. — Что бы ни случилось.
Из кратера вылезло еще больше «пауков». Экран вел подсчет: девятнадцать. Они ринулись вдоль борта к надрезам, где зацепились за пластины крючья Кир, алмазные «руки дружбы», спроектированные не отпускать противника при любых обстоятельствах. Пауки деловито, без суеты выкопали их из корпуса, затем включили свои двигатели и полетели вместе к «Чарльзу Мэнсону». Они тащили за собой моноволоконные нити, и те, выходя из трюма «аутсайдера», теперь загибались назад, словно складывалась гигантская простыня.
Позабыв об аккуратном строе первых девятнадцати, из кратера в миделе лезли уже сотни пауков. Они карабкались друг на друга, будто пытались
