– Россия – родина слонов, – усмехнулся я. – Помнишь этот старый советский анекдот?
– Угу, – буркнул Макс. – А ты прав, с изнанки-то штаны иные!
– Это подкладка, – кивнул я. – Сразу заметил: зимние штаны, в таких в мороз не замерзнешь. А летом в них никому в голову не придет щеголять – вмиг вспотеешь.
– Впервые такие брюки вижу, – протянул Воронов. – Для мужиков что-то похожее шьют? Я бы себе приобрел.
– Да, – улыбнулся я, – зайди в магазин, подберут нужное. И даже кроссовки нынче производят на меху. Ты здорово отстал от моды.
– Зато, смотрю, Иван Павлович Подушкин начал в ней разбираться, – хохотнул Максим. – Ты произнес слово «лук». Я не совсем понял, какое отношение этот овощ имеет к шмотью?
– «Лук» на фэшен-суахили означает «комплект одежды», – снисходительно пояснил я.
Макс хлопнул ладонью по столу.
– Ваня, признавайся, у тебя любовница – главред гламурного журнала?
Я постарался не измениться в лице.
– На данном этапе жизни я не состою в серьезных отношениях, о которых стоит рассказывать.
В ту же секунду мой мобильный издал гудок паровоза. Воронов покосился на трубку и засмеялся:
– Твои несерьезные отношения прислали эсэмэску: «Любимый, жду в нашем кафе. Зайка».
Я схватил телефон.
– Черт, ее выпустили! Это Настя!
Макс опять пошел за кофе.
– Психопатка, решившая выйти за тебя замуж?
– А кто еще? – вздохнул я. – Муж уложил ее в психиатрическую клинику, но, похоже, врачи посчитали лечение завершенным. Супруг Насти оказался нормальным парнем, я не первый принц, в которого его жена влюбилась и стала преследовать. Другой бы бросил такую особу, но Сергей Нечаев пытается ее вылечить[2].
– Судя по этому сообщению, доктора не особенно помогли Анастасии, – констатировал друг.
Я решил сменить тему:
– Одним словом, у Ирины должны были быть летняя юбка или брюки. Теперь посмотри на другой снимок. Тут в чемодане лежат темно-коричневые колготки, черный лифчик, набор трусиков «неделька», причем одни штанишки отсутствуют, и несколько книг. Вопрос: где белый бюстгальтер и белые же трусики-«семидневки»?
Макс открыл шкафчик и начал копаться на полках.
– Ваня, где сахар?
– Забыл купить, – признался я. – Меня внезапно покинула домработница, именно она заботилась о припасах.
Воронов захлопнул дверцу.
– Любой вопрос, как правило, имеет простой ответ. Не нашлось дома рафинада? Не стоит выдвигать версии про врача, который запретил Подушкину сладкое, думать, что у Ивана Павловича диабет или что он состоит в обществе «Долой белую смерть». Все просто: нерадивый хозяин не удосужился зарулить в магазин. Так и тут: лифчик Ирина оставила у любовника. Может, он женат, супруга некстати вернулась, и девушке пришлось спешно удирать. Я один раз в такой ситуации носки забыл. А Вилкина могла вообще не носить бельишко.
– Раздеваясь у дамы сердца, всегда клади интимные предметы туалета в карман брюк, – посоветовал я. – А теперь посмотри на черный бюстгальтер. Похоже, у Ирины был примерно четвертый размер, такая грудь без поддержки выглядит не очень эстетично. И черное-то белье на месте!
– Вот она его и таскала, – выпалил Воронов. – Никак не пойму, куда ты клонишь?
Я решил прочитать ему лекцию о женских привычках.
– Бедная девушка, которая может себе позволить только крайне необходимые вещи, купит исподнее телесного цвета, подходящее к любому наряду. Черное под нежно-розовую футболку не наденешь. Обрати внимание, трусики-то светло-бежевые. Кстати, повторяю: куда делись белые? Макс, сложи вместе все факты: нет летней обуви, юбки, отсутствует комплект белья… И еще заметь: бюстгальтер на фото – не самый бюджетный вариант – кружевной, между чашками бабочка из стразов. Ну-ка…
Я взял лупу.
– Фирма «Вингс». Найди ее официальный сайт в Интернете и глянь, сколько стоит этот артикул.
Воронов послушно открыл ноутбук, через минуту доложил:
– Французская марка, существует более тридцати лет… О! Модель «Соблазн» – двести пятьдесят евро. Ничего себе! А по виду дешевая ерунда.
Я промокнул заслезившиеся глаза платком.
– Украшения со стразами удорожают лифчик. Возможно, это подарок, Ирине самой такой не купить. Теперь обрати внимание на золотой крестик,
