– Как – какой? Ваш автобус ехал в Пермь, – начала объяснять все одна из девушек. – А тут его легковушка подрезала. И вы все – бац! В воду, а затем на вас еще и столб с проводами. Тебя так электричеством шарахнуло, что врачи даже и не чаяли тебя среди живых видеть. А потом, глядят, сердце-то твое – стучит. Вот тебя к нам сюда, в палату, и перевели. Только ты спала очень долго. Вроде бы проснешься, пошевелишься едва-едва, и снова в сон!

– Не помню, – Катерина растерла себе лоб и виски. – Авария – это же совсем давно со мной было?

– Верно! Еще в субботу. Мы ведь говорим тебе, Катя, ты долго спала.

– В субботу? А какой сегодня день? Какое число?

– Сегодня вторник. Шестое сентября, вроде бы.

– Шестое сентября? Это невозможно. Ведь уже декабрь наступил.

– Какой декабрь? – девчонки хором рассмеялись. – Да ты высунься в окно, Катя! Деревья еще в листьях. И опять дождь моросит.

– Хотела бы я, чтобы уже наступил декабрь, – мечтательно произнесла одна из девушек. – В декабре у меня день рождения. А до зимы еще жить да жить.

– Но я ведь уже прожила все эти дни до декабря! – Екатерина растерянно смотрела на улыбающиеся лица и никак не могла понять, что за розыгрыш творится вокруг нее. – Каждый день до шестого декабря. Все три месяца!.. Вы утверждаете, что мне это приснилось?

– Ах, девочки! – позавидовала еще одна из соседок по палате. – Катя у нас такая счастливая! Какой-то волшебник ей подарил дополнительно целых три месяца жизни! А я вот так не высыпаюсь дома хронически. Чуть голову на подушку положу, а уже будильник звонит. Какие тут сны? Вот здесь, в больнице, и пытаюсь отдохнуть от семейных забот. Хотя и тут медсестра лишней минуты не даст.

– А за что тебе лишнее время-то присуждать? – вновь возразила самая бойкая молодая женщина. – Болеешь и болей себе! Это Катенька у нас героиня. И бабушку с сумками из воды вывела, и какого-то мужчину спасла. Ох, Катя, про тебя даже в «Пермских новостях» два раза рассказывали. Первый раз в субботу. Но так, мельком. В основном лишь о самой аварии. А вчера-то – такой обстоятельный репортаж о твоем подвиге. Мы эту передачу в холле всей палатой дружно смотрели.

– Ты теперь знаменитость, – девушки разом закивали головами.

– Я – знаменитость? Да вы что? – Екатерина, все еще не доверяя их завистливым улыбкам, пыталась проснуться от своего яркого и затянувшегося сна.

– Да, да! Мы не обманываем. Давайте я все расскажу по порядку! – слово вновь взяла самая шустрая. – С субботы здесь, в больнице, только твоя семья дежурила. Мама приходила, сестра, бабушка. Больше никого. Ну, прозвучало по телевизору твое имя, и что? Народ у нас внимательностью не отличается. В воскресенье тоже относительно спокойно все было. Но вчера!!! Весь наш город прорвало! И все – к тебе! Врачи тут живое ограждение выставляли, чтобы никто не прорвался к нам в палату! Кого тут только не было! И телевидение, и радио, и местные газеты. Приходил директор школы, где ты работаешь…

– Всеволод Егорович?

– Наверно. Он интервью давал журналистам в холле, а мы просто перехватили его слова. О том, что ты, оказывается, учитель года. Что тебя очень любят дети в вашей школе. Очень ценит весь коллектив. А с сентября этого учебного года директор тебя назначил завучем. И премию тебе какую-то приличную выписал.