таких носом чую.

Тэо посмотрел на мечника:

— Считаешь, он убивает за деньги?

— Что? А! Нет, конечно. Я считаю, он прекрасно умеет отправлять двуногих на ту сторону и знает, как управляться с железякой у себя за спиной. Но вряд ли делает это за марки. Исключительно ради торжества справедливости, и все такое.

— Нам-то какая разница? Он явно здесь не ради нас, — резонно возразил ей акробат.

— Мутный тип, — упрямо повторила та.

Они наконец-то причалили к высокому пирсу, сваи которого лизала морская вода. Скела тепло попрощалась с указывающей и, зардевшись, чмокнула Тэо на прощанье. Лавиани кисло улыбнулась на это и пошла вперед.

— Можем остановиться в замке, — предложила Шерон, когда та с ней поравнялась, и, увидев удивленный взгляд, сказала: — Это Летос. Указывающим везде рады. Даже за столом герцога. А вы мои спутники.

— Не стоит, девочка. Я бы предпочла гостиницу. Легко войти. Легко уйти. Да и господские перины не по моим костям. Знаешь хорошее место?

— Лучшая из четырех — «Селедочный король».

— Чудно! Я вас найду чуть позже.

Ни с кем не прощаясь, сойка скрылась среди встречающих паром.

— Не обращай внимания. Она всегда так, — сказал Шерон Тэо, и вместе они направились по пирсу в сторону главной городской улицы, когда их догнал Мильвио.

— Если вы ищете ночлег, то я с вами. Конечно, если не мешаю.

Тэо пожал плечами, девушка улыбнулась:

— Вы надолго в Арант?

— Корабль в Варен будет только послезавтра. Так что придется его дожидаться здесь.

Он предложил указывающей руку, и та, поколебавшись, приняла ее. Довольно быстро спутники оказались на площади, окруженной трехэтажными домами. Здесь, похоже, собралась половина города. В центре стоял свежесколоченный, возвышавшийся над толпой эшафот. На нем не было видно ни приговоренного, ни глашатая, ни охраны, ни палачей.

— Будет казнь? — спросил Тэо.

— Не здесь, — прошептала Шерон. — Тут лишь огласят приговор.

— Летос казнит своих преступников в море, — пояснил Мильвио. — Ты не знал? Все, что оно забирает, уже не возвращается обратно. Пускай сейчас день, но здесь иначе относятся к мертвым. А погибшие в море точно не станут заблудившимися.

— То есть человека утопят? — Спросил он это неодобрительно, хмурясь.

— Да. — Мильвио остановился. — Как это происходит, сиора?

Та ответила неохотно:

— Привязывают к ногам камень и кидают на глубину, подальше от берега. Это не дает возможности появиться заблудившимся, и уины в ненастье становятся благосклонны к тем, кто оказался далеко от суши.

— Довольно жестоко.

— Это наши законы. — Голос у Шерон был сухим. — Если преступник раскаивается, то его сперва оглушают. Да. Это плохо. Я не отрицаю. Но правила появились не просто так.

— И за что такая казнь? За убийство? — хмуро поинтересовался Тэо, сложив руки на груди.

— Сейчас судят не убийцу. — Шерон заметила возле эшафота двух людей в таких же алых плащах, что и у нее. — А куда худшего преступника.

— Что может быть хуже?

— Сокрытие заблудившегося.

— Вы шутите, сиора? — Мильвио поднял светлые брови. — Кто же в здравом уме прячет чудовище?

Тэо вспомнил трех братьев, которые бы прикончили его, если бы не появился шаутт.

— Такое случается. — Шерон был неприятен разговор о казнях, но она считала, что живущие на материке должны знать, как все происходит, чтобы о Летосе не множились безумные слухи. — Люди подвержены эмоциям. Когда умирает близкий человек, некоторые из них считают, что лучше пусть тот существует в виде заблудившегося, чем навсегда