Я хотел ее, и это была своего рода неизменная, интенсивная боль. Я был настолько тверд, что мог чувствовать каждый удар своего сердца через член, но я также чувствовал, что мое зрительное восприятие было перенасыщено цветом: красным цветом ее трусиков и губ, коричневым ее глаз, сливочным оттенком ее кожи. Мое тело исходило криком и желанием загнать себя в ее недра, но мой мозг не мог прекратить упиваться каждой деталью. “Позволь мне почувствовать тебя”.

Она вернулась ко мне, приподнимая свою грудь к моему рту. Я наклонился вперед, захватывая сосок губами, щелкая по нему своим языком. Без предупреждения она встала и отступила, поворачиваясь спиной ко мне и посматривая поверх своего плеча с шаловливой улыбкой на личике.

“Что ты делаешь, маленький дьявол?” Я задыхался.

Большие пальцы ее рук зацепили верхнюю часть ее кружевных трусиков, и она покачнула бедрами, когда начала их спускать.

Нет. Нет худшего пути в ад.

“Не смей этого делать, черт возьми”, сказал я, резко дернув свои руки, освобождаясь из ее непрочного узла, и возвышаясь над ней подобно грозовой тучи сформировавшейся в собственной гостиной. “Иди по коридору и забирайся в мою кровать. Если ты даже подумаешь о том чтобы снять свои трусики, то я сам позабочусь о себе, и ты будешь лежать там и наблюдать, как я кончаю”.

Ее глаза распахнулись превратившись в черные безмерные омуты в темной комнате, и не говоря ни слова она повернулась и рванула через холл в мою спальню.