благосклонно и потерпит...
- потерпит, - кивнул Гардвейг.
Он, конечно, злился. И нога болела. Но!
Было в этих двоих что-то такое... каждый король - прежде всего хороший психолог. Профессия такая. И он видел, что это не связка - учитель-ученица. В лучшем случае - это двое равных. В худшем - главная тут графиня. Судя по тону, по манерам, по уверенности в себе. Но и Тахир тоже многое знает. И вопреки всем обычаям ханганов, спокойно относится к ее приказам. Даже наоборот. Иногда в его взглядах видно... почтение?
Да, пожалуй.
Эта пара стоила наблюдений.
А еще...
Это были первые лекари, которые не заявили: 'мы вас обязательно вылечим'. О, нет. Внутренне они были готовы и к удаче, и к неудаче. Ханган немного боялся, а вот графиня была спокойна. Покосилась на банку с пиявками, сморщила нос.
- Уважаемый докторус, как ловили этих тварей?
- На свинью! - оскорбился мужчина.
Лиля облегченно вздохнула.
- не люблю их. Но полезны. И разумеется, они использовались только на его величестве?
- Разумеется!
Не врал. Лиля еще раз выдохнула. Им только заражения крови или инфекций не хватало.
- Хотите - поможете, - просто сказала она докторусу. Тот фыркнул, но и уходить не стал. Пристроился рядом.
Лиля еще раз извинилась перед его величеством. Накинула на себя стерильную рубаху с завязками на спине, помогла завязать такую же Тахиру, убрала волосы под косынку - и приступила к работе. Тахир (кстати, недавно сбривший бороду - узнал, сколько гадостей может быть из-за попавшего в рану волоса) уверенно ассистировал. Подавал инструменты, помогал промывать...
Гардвейг, весь зеленовато-бледный (хоть и под обезболивающим - то, которое Лилиан давала Эдоарду, прямо хоть "Королевским" называй), скрипел зубами, но держался.
А Лиля очищала язву. Медленно, уверенно, как учили в свое время в гнойной хирургии... полцарства за фурацилин!
Наконец все напластования были сняты - и Лиля принялась тщательно ее обнюхивать в поисках характерной вони. Кто хоть раз имел дело с гангреной - не перепутает. Но нет. Не гангрена. А что же?
Язва была качественно промыта настойкой календулы, поставлена примочка с морской солью - и все имеющиеся медики принялись расспрашивать Гардвейга. Со всем возможным почтением, но впились не хуже пиявок.
И спустя полчаса Лиля перевела дух.
Не диабет. И не варикозное расширение вен, хвала богам. Или пиявкам? Иначе фиг бы она что вылечила. Ларчик открывался просто. Лет десять назад, во время охоты, Гардвейг получил волчий укус. По мнению Лилиан - справедливо. Убивать животных для забавы - плохо. Ладно бы - для пропитания... так ведь нет.
Захотел поразвлечься. И - получил от души. Волчьи укусы вообще-то штука опасная. Он умудряется не только впиться, но и рвануть. А зубы, как известно, волкам вовсе не чистят. Гардвейгу же досталось по полной программе. Хорошо хоть волк был не бешеным, а то бы правил сейчас кто-то другой.
При этом - у мужика был шикарный иммунитет. Как видно, сначала ногу ему не вылечили, а залечили. То есть возможно где-то в ране и что-то осталось. Но кого из местных медиков это волновало? Не гниет, зарубцевалось - ну и ладненько. А вот когда через полгода-год началась веселая жизнь и открылась первая язва - все запаниковали. Но с волком это никто не связал. И не подумал, что язва - посттравматическая.
Сначала - маленькая, но глубокая.
Залечили повторно.
Еще через полгода - уже поглубже и противнее. Пока иммунитет мог перебарывать снадобья местных лекарей - рана еще закрывалась. А вот как не смог...
Гардвейгу это все объяснять не стали. Собственно, бедой мужика стали почтительные докторусы и мерзкий характер. Спорить с ним никто не осмеливался, образ жизни он вел нездоровый, залечить его пытались всеми
