то же самое.

Разглядывает, оценивает…

Какие выводы он сделает — неизвестно. А что до Лили — она уже понимала — человек серьезный.

Вроде бы невысокий, темноволосый, весь какой-то сгорбленный… в старой одежде, с подобострастным выражением лица…

Это на первый взгляд.

А вот на второй — извините, господа хорошие.

Видно, что морщины не от возраста, а от частых гримас. Пахнет от человека не потом и благовониями, как от многих, а чистым телом. Одежда хоть и старая, но также безупречно чистая. Ей до такой чистоты — три ванны с хлоркой.

Да и движения — не старческие. Ни дрожания рук, ни шарканья ног, нет! Все очень точно и выверено. Лиля бы поклялась, что он сам прекрасно работает с камнями и золотом!

Кстати!

Увеличительное стекло!

Если здесь есть стеклодувы — она может это сделать!

Она — может!

Дома для мамы уже делала, здесь просто повторит!

Но для начала…

Пару идей придется подарить старичку, хотя какой он старичок! Ему же лет сорок пять — пятьдесят, не больше, просто прибедняется и горбится!

Ювелир раскланивался и говорил о своей великой радости. А у Лили в мозгу прокручивались идеи.

— я бы хотела посмотреть украшения. Серьги, например, — она небрежно коснулась мочки уха, заставив изумруд сверкнуть в полумраке острыми зелеными лучами. — Мои что-то мелковаты…

Ювелир поклонился.

— Если ваше сиятельство соизволит присесть, я сейчас принесу.

— разумеется, господин Лейтц. Я пока посижу, подожду…

— Прошу вас, ваше сиятельство…

Лилю церемонно подвели к креслу. Женщина опустила в него свои телеса и вздохнула. М-да. Даже зарядку делать перестала. Но где в дороге…

Лейф встал за креслом. Лиля послала ему улыбку.

— А кто была та девушка? Которую ты защищал?

— Моя жена, ваше сиятельство. Ингрид.

И такой улыбкой озарилось лицо обычно серьезного вирманина. Лиля даже слегка позавидовала. На нее так ни разу не смотрели.

И ей так даже Леша не улыбался.

У Лейфа в глазах такое светилось… ради своей Ингрид он готов был переплыть море, пройти по горящим углям, слопать живую гадюку, достать луну с неба… любил он ее! Без меры и памяти!

Ее так не любили.

— ты приходи с ней вечером? Познакомимся, посплетничаем о своем, о девичьем…

Лейф вскинул брови.

— госпожа графиня…

— Я — графиня, — лукаво улыбнулась Лилиан. — Но даже графине нужны подруги.

— Мы — вирмане.

— а в книге Альдоная сказано, что душа у всех одинакова.

— Так вы следуете книге Альдоная, госпожа?

Лиля улыбнулась. Тонко и с намеком.

— разумеется. Как и каждый в этом мире.

Слова «пока мне это выгодно» повисли в воздухе.

Но Лейф их услышал. И тоже улыбнулся.