– В Серебряные Слезы? – Глеб пожал плечами. – На свете есть много вещей, которые не поддаются логике. Но легенда о Серебряных Слезах больше похожа на сказку.
– Я люблю сказки, – призналась я.
– Потому что ты – принцесса, – мягко улыбнулся Глеб и поцеловал меня. – Так едем на бал? Твои поклонники тебя уже заждались.
– Не надо мне поклонников, – подыграла ему я. – У меня уже есть свой принц. Ладно, едем.
– Но сперва… – Глеб красноречиво кивнул на бардачок. – Принцесса не желает подкрепиться?
– Нет, – вспыхнула я, отворачиваясь к окну.
Глупо, очень глупо, но мне по-прежнему было стыдно пить донорскую кровь, которая, возможно, была необходима какому-нибудь больному ребенку, а досталась мне. Поэтому я терпела до последнего и, только когда желудок скручивался улиткой, а перед глазами начинали плясать круги, через силу глотала вязкую сыворотку, не делая различий между первой или четвертой группами крови. Не до гурманства, лишь бы ноги не протянуть.
На вечеринке в клубе Глеб не отпускал меня ни на шаг, нехотя отвлекаясь на то, чтобы исполнить свои прямые обязанности и провести веселый конкурс или объявить выход танцоров.
А наутро он заявил, что теперь будет рядом всегда. До тех пор, пока не найдут убийцу.
Я бы не имела ничего против, если бы меня охранял один Глеб. Но он додумался подключить к этому команду Гончих…
Он появился на пороге моего дома вместе с Глебом.
Красивый. Дикий. Опасный. Неукротимый. Ослепительный. Как вспышка молнии в летнюю ночь. Меня всегда завораживало буйство стихии, и в грозу я как приклеенная стояла у окна, глядя через мокрую завесу дождя на всполохи зарницы в темном небе и жадно вдыхая свежий воздух. Мама боялась грозы и частенько оттаскивала меня от окна. Глупо. Я знала, что это меня не спасет. Однажды молния меня все-таки настигнет. И это случилось. Сейчас.
Незнакомец выглядел старше Глеба лет на десять и опытнее – на все двести. Глеб был воплощением солнца, а чужак – олицетворением ночи. На смуглой коже сверкали черные, как угли, глаза. Густой ежик темных волос придавал ему еще больше мужественности. Трехдневная щетина покрывала щеки и окружала губы – жесткие, властные, чуть обветренные. Поцелуй такого мужчины нужно еще заслужить, и несложно предугадать, что горечи в нем будет больше, чем сладости.
Чужак настороженно изучал меня угольками глаз и был напряжен, как тигр перед прыжком. Казалось, он только и ждет сигнала, чтобы броситься на меня и вцепиться в глотку.
Стараясь не выдать своего волнения, я вопросительно взглянула на Глеба.
– Жанна, это Вацлав, – кивнул тот.
Даже имя было резким и отрывистым, ему под стать. И в то же время приятным, как карамель, которую хотелось катать во рту, растягивая удовольствие. Вац-лав. Вац. Лав. В памяти шевельнулось что-то неуловимое: ни одного четкого образа, лишь слабый сигнал об опасности.
– И что? – довольно резко спросила я, не двигаясь с места.
– Можно, мы войдем?
– Ты входи, – я посторонилась, пропуская Глеба внутрь. – А ты…
Вацлав с интересом перехватил мой взгляд. Внутреннее напряжение из его тела исчезло, но в глазах промелькнула нотка сожаления. Казалось, вампир ждал от меня чего-то, а я его ожиданий не оправдала.
– А я сам войду. – Его голос был низким и вибрирующим, как у Шерхана из мультфильма про Маугли. – Не люблю церемоний.
Не успела я сообразить, о чем речь, и возразить, как он, твердо взяв меня за плечи, подвинул к стенке и шагнул в квартиру. Мне ничего не оставалось, как признать свое поражение и хлопнуть дверью, выражая свое недовольство. Пусть даже не надеется, что я предложу ему тапочки!
– Я бы тоже предпочел не снимать обуви, но мама учила меня быть вежливым в гостях. – Он усмехнулся, ненароком продемонстрировав мне свой уровень владения телепатией.
Похоже, в своих соображениях насчет его истинного возраста я не ошиблась. Вампиру не надо было даже смотреть на меня, чтобы прочитать мои мысли.
Избавившись от кроссовок, он выпрямился в полный рост и с вызовом взглянул на меня. Вампир был выше Глеба на голову и шире в плечах. Телосложение Глеба было хрупким, юношеским; Вацлав же был воплощением агрессивной мужественности.
– Двух пар мужских тапок не держим, уж простите, – процедила я и вопросительно уставилась на Глеба.
– Жанна, я сейчас все объясню, – торопливо сказал тот.
Уж объясни, изволь! Я красноречиво уперла руки в боки.
– А чаю нам не предложат? – насмешливо полюбопытствовал Вацлав.
– А как же, с плюшками и ватрушками, – пообещала я, не тронувшись с места.
– Редко повезет встретить такую радушную хозяйку! – широко улыбнулся Вацлав и зашагал на кухню, словно был здесь хозяином.
Кипя от негодования, я последовала за ним и Глебом.
– Жанна, – объявил Глеб, когда Вацлав по-свойски развалился на диванчике у стола, – Вацлав все знает.
– Ты рассказал ему маленькие подробности нашей интимной жизни? – Я сразу поняла, о чем речь, но не могла удержаться от шпильки. – Вот шалунишка! И что? – Я взглянула в темные озера глаз чужака и отметила, что на свету они уже не казались такими черными, как в полумраке коридора. Зрачки гостя сузились, уступив место серой, как февральский снег, и такой же холодной радужке. – Желаете присоединиться?
– Жанна, перестань валять дурака, – насупился Глеб. – Вацлав здесь, чтобы помочь.
– Я смотрю, вы уже все решили без меня, – сухо заметила я. – Что ж, валяйте, рассказывайте.
– Мы считаем, что убийца может совершить очередное покушение когда угодно, – торопливо поведал Глеб. – Это единственный шанс поймать его за руку, потому что раньше никому не удавалось уйти от него живым.
– А вы уверены, что это именно тот убийца? – скептически спросила я.
– Нет, мы не уверены, – подал голос Вацлав. – С этим психом ни в чем нельзя быть уверенным. Но я не намерен упускать даже малейшего шанса схватить его. А шансы эти растут. Если записку еще можно было списать на чей-то злой розыгрыш, то попытка убийства – это уже не шутка. Он у меня за все ответит!
Глаза вампира полыхнули таким гневным огнем, что я поежилась. Худо придется бедняге маньяку, если он попадется в руки Вацлава.
– Если я правильно понимаю, вы намерены использовать меня как наживку, – констатировала я.
Глеб виновато отвел глаза, но Вацлав спокойно выдержал мой взгляд и сказал:
– Не бойся. Тебе ничто не грозит. Если он попробует напасть, я поймаю его раньше, чем он тебя коснется.
Обнадеживающее заявление, ничего не скажешь. Я даже в душе пожалела, что эти слова прозвучали из уст неприятного мне вампира, а не из уст любимого.
– Значит, будешь моим телохранителем? – Я вздернула бровь.
– Телохранителем будет Глеб, – насмешливо поправил Вацлав, – а я буду твоей тенью.
– Следить за мной станешь? – поежилась я.
– Не беспокойся, ты этого даже не заметишь, – с превосходством обронил вампир.
– Как я понимаю, выбора у меня нет? – мрачно спросила я у Глеба.
– Милая, это для твоей безопасности, – мягко ответил он, адресуя мне знакомый взгляд Кота в сапогах.
– Что ж, валяйте. – Я недовольно махнула рукой.
– Сперва мне надо задать несколько вопросов, – тоном, не терпящим возражений, поставил меня в известность Вацлав.
– Вперед, – поощрила я.
– У тебя было чувство, что за тобой следят?
– Не только чувство, – усмехнулась я, вспомнив таксиста. – У меня еще был свидетель.
Глеб и Вацлав обменялись короткими взглядами.
– Лучше будет, если ты подробно мне все расскажешь. – В голосе Вацлава прозвучала мягкая просьба, и я не могла ей противиться. Выложила все свои страхи, все свои соображения, все свои воспоминания до малейших деталей.
Вацлав слушал внимательно, как психоаналитик, который получает за прием сто долларов, и, казалось, помимо словесной информации впитывал все образы, проносившиеся в моей памяти, и задавал уточняющие вопросы.
– Это он? – тихо спросила я, когда он откинулся назад, закончив свои расспросы.
– Я не знаю, – честно сказал вампир. – Но мы его обязательно поймаем и спросим с него все, что причитается.
– Что мне нужно делать?
– Веди обычный образ жизни. А я буду ждать, пока он высунется. Не бойся, – Вацлав ободряюще улыбнулся, – Глеб тебя в обиду не даст. А я подстрахую.
Так я обзавелась телохранителем, от которого за версту веяло опасностью, и головной болью до завершения операции.
Следующие несколько дней я провела как на иголках. Куда бы мы с Глебом ни направлялись, будь то кинотеатр, ресторан, клуб или продуктовый супермаркет, всюду я чувствовала цепкий взгляд Вацлава. Но, сколько я ни оборачивалась и ни пыталась украдкой поймать в зеркальце его отражение, вампир ни разу не выдал своего присутствия. Осторожничал и маньяк, то ли заподозрив слежку, то ли решив сделать перерыв в своей увлекательной охоте на меня.
На пятый день я уже свыклась с незримым присутствием Вацлава и расслабилась. Возможно, причиной тому был поход по магазинам, куда я с мстительной улыбочкой затащила Глеба, втравившего меня в эту изматывающую игру в кошки-мышки. Мышкой была я, роль кошки отводилась убийце, но тот, бедняга, и не подозревал, что мышка находится под опекой тигра, который только и ждет, чтобы вцепиться в горло кошке. Шопинг был моей маленькой местью Глебу и самому Вацлаву, вынужденному не сводить с меня глаз.
В большущем торговом центре, под завязку набитом модными бутиками и кишащем людьми, выползшими совершить субботний променад по магазинам, я провела в общей сложности часа четыре. Глеб демонстративно стонал и закатывал глаза, я с улыбкой парировала, что шопинг не терпит суеты и что, прежде
