как тебе будет угодно, сдерживать распространение мертвых земель. И управлять им могут только короли… Вот как-то так…
– Ветриар, а королевское наследие – это что?
– А это, как раз, то, с помощью чего ты тут очутилось. Зеркало. У каждого королевского дома оно обладает своими специфическими свойствами. Наше, например, называется "Зеркало Возврата". Оно может вернуть потерянное. Будь то душа или магические силы, а, может, какой-то важный предмет, но для этого он должен хоть раз коснуться поверхности зеркала. То есть все, что было потеряно. Ритуал очень сложный и проводить его может только король, королева и наследник, при условии, что их признал кристалл.
– А у других какие зеркала?
– В доме огня "Зеркало Истины", воды – "Зеркало Перехода", земли – "Зеркало исцеления". Про особенности не спрашивай. Это приравневается к королевской тайне, но об основных свойствах можно догадаться.
– Понятно…
Мы замолчали. Очень интересно и необычно тут у них. Я лениво рассуждала, все время чувствуя ускользающую нить. Что-то было, но вот что? Я на секунду зажмурилась, пытаясь сосредоточиться, пока не поймала ее. Вот оно!
– Ветриар, – позвала я, внимательно вглядываясь в лицо парня, – ты сказал, что кристалл может скреплять клятвы, так? Я хочу, чтоб мы дали друг другу клятвы на кристалле.
– Что?!– Ветриар в шоке смотрел на меня. Возможно, я бы отступила, если бы вот прямо сейчас, по его реакции, не поняла, что это именно то, что мне нужно, пусть даже та хрупкая ниточка дружбы грозится разорваться.
– А что такого? Ты и так дал мне уже клятву. Ты же не собираешься меня обманывать? Ведь так?
– Так, – почти прошипел принц.
– Тогда в чем проблема? – я как можно легкомысленнее пожала плечами. – Для тебя это ничего не изменит, а я буду чувствовать себя увереннее.
– Значит, моему слову ты не веришь?
– Почему же? Верю. Верю, что сейчас ты дал мне ее совершенно искреннее. Но так будет надежнее, – я твердо встретила холодный взгляд парня. Да, где-то внутри мне было жутко неловко. И, наверное, будь это все в обычной жизни, я бы уже забрала свои слова и сто раз извинилась бы, но… но сейчас внутри появилась твердость. Это не игра. Я здесь чужая, была, есть и буду. У меня нет защиты. Практически нет надежды вернуться. Что будет, когда я перестану быть нужна? Стоит ли моя жизнь минутной слабости? В голове всплыл старый бородатый анекдот. Как там говорилось? Два часа позора, и ты на даче? Вот-вот… Пять минут перебороть свою совесть и стеснительность, и моя жизнь станет на порядок безопаснее. Хотя, ощущение рушащейся дружбы было отвратительным и выжигало. Я чувствовала себя предательницей, но иначе поступить просто не могла.
– Хорошо,– мрачно кивнул Ветриар, – как хочешь.
– Да, я так хочу.
Мы встали напротив друг друга, протянув над кристаллом руки, повторяя именно те слова, что сказали некоторое время назад. Камень засиял, окутывая наши руки светом, становясь все ярче и ярче, пока один луч не отделился и не впился в наши запястья. Как только сияние потухло, я тут перевернула руку и заметила, как на коже бледнеет и постепенно исчезает изображение кристалла.
– Спасибо, – проговорила я, как только знак полностью исчез. Все-таки чувствовала я себя не очень комфортно, особенно теперь, когда я своего добилась. – Пойми, Ветриар, я, действительно, тебе доверяю и очень ценю все, что ты делаешь. Но дело даже не в тебе, а в том, что может возникнуть такая ситуация, когда ты просто не сможешь поступить иначе, чем принести меня в жертву. Возможно, ты даже искренне будешь хотеть мне помочь, но твой отец, например, узнает и прикажет от меня избавиться. Что тогда? А так мы будем оба защищены.
– Я понимаю, – кивнул Ветриар, – но это все равно обидно.
Он так смешно поджал губы, что я не выдержала, и неожиданно, даже для себя самой, крепко обняла его. На секунду он замер, а потом его руки обняли меня в ответ. Вот и правильно. Так мы и стояли несколько минут, пока он не кашлянул и смущенно отстранился.
– Ладно, хватит. Давай заниматься
Я лишь улыбнулась.
***
Кто бы мне раньше сказал, что играть мужчину так сложно. В кино часто показывают, как меняются телами, и как героини или герои, быстро приспосабливаются к новому телу. В действительности все не так, когда перестаешь себя контролировать, тело начинает двигаться в привычном режиме, на автопилоте, как у нас говорят. Но стоит только вспомнить, что ты женщина, так тут же приходят нажитые за годы опыт. И вот тут начинается самое смешное – падения, несуразные жесты, неподходящая мимика. Я уж не говорю о привычке "вилять бедрами" или выставлять грудь, а уж когда я привычным жестом откинула волосы, то Ветриар вообще в припадке свалился под кровать.
– Красавчик! Да ты кокетник, милый!
Я не выдержала и со всего размаху запустила в него подушкой.
– Замолчи, шутник!
– А я что? Я молчу! Хотя нет… а давай, потанцуем?
Мы потанцевали, а потом пофехтовали, а еще сделали кучу всего, что положено знать и уметь принцу по этикету.
Зато, я теперь поняла, почему мужчины всегда широко расставляют ноги, когда сидят. Помню, меня раньше это жутко бесило, когда заходишь в автобус, сидят по одному несколько мужчин, а сесть рядом просто нельзя. Ну если только на краешке и бочком. Я злилась, а надо было пожалеть их, бедных, такой… хм.. "довесок" мешается. Ноги сами собой стали колесом, и я стала похоже то ли на косолапого мишку, то ли на кавелириста, от которого сбежала лошадь, а он и не заметил. Блин, ноги было страшно сдвинуть. Такое ощущение, что сдавишь, и все там раздавишь, превратив в гоголь-моголь.
Труднее всего было следить за лицом. Моя мимика и мимика принца разительно отличались. На моем сроду не появлялось такие выражения, как скука, высокомерие, брезгливость и тому подобное. Я себе просто этого не позволяла, даже если чувствовала. А вот принц был не таким.
Кроме "тела", мы занимались "разумом", то есть Ветриар пытался впихнуть в мою бедную головушку знания по географии, экономике, политике, ботанике, зоологии. Для начала хотя бы общие, чтоб я не вляпалась в какую-нибудь совсем уж глупую ошибку. Например, у них вообще не было островов, если не считать голых скал, выступающих над водой, или отсутствие некоторых видов животных, фруктов и растений. Вот кофе у них нет, зато принц, как и все аристократы, очень любил розовый чай с кусочками рео. Это что-то вроде сушеного ананаса, но только темно-вишневого цвета. Мне еще повезло, что язык по всему континенту общий!
А еще Ветриар притащил мне пару стопок с досье на всех жителей замка, других королевских дворов, да и всех, кого считал нужным. Я в ужасе смотрела на горы бумаг, стоящих около кровати. Но любопытство все-таки взяло верх, я полезла посмотреть на "своих" фавориток. На момент "инцидента" их было четыре, причем одна из них чуть ли не невеста. Я с непонятным даже для себя азартом рассматривала портреты девушек. Красивые, породистые, холеный стервы. Я предвкушающее улыбнулась, представляя, как они разозлятся, когда получат "отставку".
– Что это ты так лыбишься?
– Так это как? – я подняла голову и взглянула на Ветриара.
– Кровожадно! Даже на брата стала похожа.
