сказать с каменным лицом «кушать подано», неся картонного гуся, определенно сумею.

– Ладно, входи… – буркнул Инфир хмуро.

Я разжевала ягоду. Ох, ну и гадость!

– А ловушек нет? – кривясь от кислоты, простонала почти непритворно.

– Нет, я уже убрал… А ты что, плачешь?!

– Нет, – появляясь у него за спиной, честно сообщила я. – Ягоды ем.

– Какие? – Он развернулся мгновенно, сцапал меня за руку, разжал кулак и увидел ягодку. – Таресса, ну как маленький ребенок! Когда ты будешь сначала спрашивать, а потом пробовать незнакомые ягоды? Выплюнь все немедленно!

– Вандерс, а зачем мне спрашивать, – неподдельно удивилась я, выполняя его приказ, – если они в садике растут? Нормальные люди возле дома ядовитые ягоды не сажают!

– Но не все ягоды можно есть недозрелыми! И кроме того, там растут и пряности, и приправы…

– Тогда нужно ставить таблички, как в цивилизованных садах… Но мне некогда, давай ты решишь несколько вопросов, а то Зигерс не может.

В это время у него замерцал на груди амулет связи, и я порадовалась, что успела заработать алиби, потому что ясно расслышала имя Зига.

– Ну говори, – вернулся ко мне свекор, и я похвалила себя за привычку записывать важные вопросы на бумажке.

Как я смогла бы догадаться и пять минут назад, никого из других миров приводить он не позволил. Зато дал разрешение использовать дар садовника, бывшего слабым природным магом, и сказал, чтобы Зигерс выдал тому заряженных кристаллов для амулета. Еще разрешил Алентине применять ведьминские заклинания и взять из казны мелких золотых монет. В общем, вел себя совершенно обычно. Но когда я задала главный вопрос, ради которого пришла, вдруг схватил меня рукой за плечо и, уставившись в лицо яростным взглядом, спросил шипящим шепотом, кто мне рассказал про Тэннели.

– Да Силмор же и рассказал, – обозлилась я мгновенно. – И никогда не хватай меня за руки. Что за дикарские привычки!

– Что вы ругаетесь?

Почему мне кажется, что Райвор стоял за дверью?

– Силмор успел ей рассказать про Тэннели, – небрежно проводя рукой над моим плечом, злобно рыкнул свекор.

– И давно? – Райвор почему-то тоже мгновенно помрачнел.

– Давно. Но мне тогда было не до нее… и не до остальных. А сегодня, когда я готовилась к празднику, вдруг вспомнилось.

– А про каких остальных ты упомянула?

– Ну он еще сказал, что братишка маленький есть… А в чем дело, Инфир? Ты сам сегодня про детей сказал. Вот! Теперь я понимаю, почему вспомнила, ты же мне и напомнил. Это я думала, как Осийде на празднике под подчинением будет ходить, все ведь заметят!

– Ладно, не обижайся. Извини, просто проблем и так по горло, еще ты со своей свадьбой… Нет, не начинай доказывать, ты права, потому я и согласился. Но Тэннели я могу разрешить посмотреть из окна фейерверк, не больше.

– Ты меня убивать не будешь, если я спрошу. – Я села на стул и на пару секунд задумалась, как построить вопрос, чтоб он его и в самом деле задел за живое: – Ты потому ее не выпускаешь, что она ходящая и мечтает от тебя удрать?

– Ты и это раскопала, – угрюмо глянул Вандерс и налил себе из кувшина чего-то похожего на простоквашу. – Хотя как раз от тебя и можно было ожидать. Да, она ходящая. И да, у нее есть стремление сбежать. Но это моя беда, а не вина. Никто и представить не мог, что дар проснется в ней так рано. Всего в одиннадцать лет она гуляла с няньками и охраной, когда на них бросился бешеный волк. Потом выяснилось, что его выпустил на волю добрый хозяин зоопарка, заметив, что животное нездорово. Пока охране удалось его убить, зверь порвал двух служанок. Тэннели сильно испугалась и ушла. С тех пор она боится даже стука ветки по стеклу. Молчи, ничего не говори, особенно про лекарей. Ее лечили лучшие лекари четырех миров, о себе я не говорю. После одного курса лечения она стала немного спокойнее, зато ослабели способности…

– А о Ленди ты не подумал?

Спросила и сразу задумалась – ну почему я такая добрая дурочка? Вандерс тут затевает какую-то интригу, и почему-то мне кажется, что касается она именно меня или Дэса, а я думаю, как помочь его дочери. Но, несмотря на это, девчонку жаль от всего сердца. А если она еще неуверенно ходит по мирам, то вполне может погибнуть в любой момент.

– Пока подожду, – нахмурился он. – У тебя все вопросы?

– Все, ухожу, – правильно поняла я намек и перенеслась в свою гостиную.

Там меня ждала с вопросами и предложениями куча народа, и прошел почти час, прежде чем я выдала все указания. И попутно пришла к решению, пока помалкивать, но время от времени проверять, что творится в башне и на полигоне. А параллельно усовершенствовать свою защиту – если, конечно, получится сделать так, как я задумала.

Все равно советоваться мне не с кем, кроме Дэса, но именно ему крайне не хочется ничего говорить. Если окажется, что я подняла панику на пустом месте как раз в тот момент, когда он наконец помирился с отцом, боюсь, мне не простит этого ни муж, ни толпа его родственников. Вот и пришлось бегать время от времени в ванную, подсматривать за колдунами, однако ничего подозрительного так больше и не заметила.

А подготовка к свадьбе в этот момент уже набрала скорость и катилась своим ходом, как лавина с горы, и остановить или поменять хоть что-то было уже невозможно. Хотя не все получалось так, как я задумала, но основные дела, которые оставят о празднике приятные воспоминания, все же постепенно утрясались. О праздничном обеде я не переживала, там все взяла в свои железные руки Диша. О фейерверке и спецэффектах обещали позаботиться колдуны. На моей совести оставался только ритуал и выход невесты. Но тут уж можно особо не опасаться, поскольку такое будет происходить впервые, и придраться не сможет никто.

Свои работы по тайному усилению защиты я провела, когда устраивала в нашем садике тренировку для дракош, которым отвела в этом мероприятии основную роль. И пусть колдуны потом попытаются упрекнуть или отругать меня, но когда что-то кажется подозрительным в их поведении, меня так и тянет немедленно начать усовершенствование своей металло-хрустальной армии и языка команд, которые они должны исполнять только в том случае, если их отдаю я.

Наряды принесли всего за полчаса до начала церемонии, и в моей спальне поднялась та сумасшедшая кутерьма, которая бывает, когда там одеваются одновременно три девушки, а еще пятеро старательно им мешают. Еще шестеро одевались в соседних комнатах, и оттуда тоже доносился то визг, то смех. Зигерс к этому времени давно сбежал из наших покоев, потому что сюда начали поступать корзины и тюки с шароварами, шалями и прочей необходимой мишурой, для того чтобы праздник получился как можно более красочным.

В Ошергетском ханстве цвет одеяния невесты обязан быть алым, и это значительно упростило мне задумку. Алых, пурпурных, красных и пунцовых тряпок в сундуках замка было более чем достаточно.

Я, конечно, оделась быстрее всех, и в очередной раз сбежала в ванную, объясняя это ужасным волнением. Впрочем, создалась как раз та обстановка, когда до организатора никому особо нет дела. Если речь идет о нарядах и макияже, обычно все девушки сами знают лучше других, что им идет, и что они никогда не наденут. И не мне, выросшей в двух разных коллективах, мужском – летом и женском – зимой, объяснять им, что обычно это в корне неверное представление.