— Понимаю, что ты токарь и тебе другие махины ближе, но вдруг. Это же, какая прибавка казне выйдет.

— Я токарь, то ты верно сказал. Да только в первую голову все же механикус. Я обязательно тем делом займусь, коли ты велишь.

— Сколь средств потребно сказывай не стесняясь, и к тому любых мастеров и мастерские привлекать можешь.

— Мастерские вроде и при академии не дурные, как и мастера. Но то потом видно будет. Тут ведь какое дело, Петр Алексеевич, махину?то я измыслю. В лепешку расшибусь, а измыслю, мне любая работа подобная этой только в радость. Да только измыслить ведь мало. Сам посуди. От одной махины толку никакого. Нужны сотни махин, так чтобы все ткацкие станы заменили. Значит, нужно будет налаживать их изготовление. А где? Получается, еще один завод придется ставить, чтобы те махины делать. А на тех заводах ставить другие махины, чтобы делать детали для ткацких.

— Надо, значит поставим.

— Так и те махины, нужно будет придумать и изготовить.

— Ну так это тебе и вовсе плевое дело, тем более не думаю, что что?то особое измысливать придется. Ведь не художества выписывать, они будут куда проще этих, что здесь стоят.

— Все так. Я только к тому, что не все так просто будет, как кажется на первый взгляд.

— Это?то я понимаю, Андрей Константинович. Как понимаю, что на том заводе можно будет и иные какие махины строить, для производства различного. Поэтому, думаю польза от него всегда будет. Этакий махина–строительный завод получится.

— Но трудность ведь не только в этом. Нужны будут мастера, чтобы на тех махинах работать, а значит их нужно будет либо зазывать из заграницы, либо своих обучать, причем в немалом количестве. Ткачей нужно будет по новой обучать, потому как махина она конечно на стан будет чем?то походить и иметь общее, иначе и не выйдет, но то будет уже махина и обычному ткачу с ней не совладать.

— Так пока построим махина–строительный завод, — как видно Петр уже утвердился в названии нового производства, — пока наладим постройку махин, ты с помощниками изготовишь несколько махин, пусть даже штуки четыре. Поставим училище ткачей и станем обучать народ. Там даже не ты можешь заниматься, а кто из твоих помощников.

— Но и это не самое главное, Петр Алексеевич. Все это стоит затевать ради того, чтобы продавать, а от того прибыток иметь. Но какой прибыток может быть, коли наши горе мастера должного качества добиться не могут. Вот взять ткани иноземные, отчего они так дороги? А потому что качеством выделки лучше. Чтобы нашим мануфактурам убытку не было, в России таможенные пошлины на ввоз иноземных тканей в половину от их стоимости подняли. Не будь этого, тогда они и стоили бы дешевле и народ их покупал бы, потому как за те же деньги лучше купить хорошее, чем то что поплоше. То покойный Петр Алексеевич еще умыслил, чтобы наших мануфактурщиков не задавили иноземные. А наши и рады стараться, ничего не делают, чтобы качество повысить. От того, их товары только в России и продаются, дорога заграницу им заказана, так как в убыток та торговля будет. Или на казенные заказы расчет имеется. Та же парусина, сукно, кожаные изделия — закупаются казной для армии и флота, и только для них и производятся. Железо делать и изделия из него мы научились не хуже иноземцев, а вот в мануфактурном деле изрядно отстаем.

— И в чем ты видишь причину?

— Доподлинно мне не ведомо, так как я тем вопросом специально не занимался. Но мнится мне, что причин тут несколько и все они важные. Одна из них в том, что хозяева мануфактур не следят за качеством, мол и так сойдет. И сходит. Принимают чиновники товар недоброго качества. Другая, в недостатке мастеров своего дела. Вчера крестьянин у сохи стоял, сегодня приписали к мануфактуре или заводу и он работным стал. А ведь толком?то и не обучили, потому как за один день тому не обучишь. Да и учиться у людей особой тяги нет. Зачем, коли и так сойдет. И интерес у них отсутствует. Есть конечно те, кому работа в радость, да только мало их, очень мало. Крепостному?то разница невелика, дадут на прокорм, чтобы с голодухи ноги не протянул и будет. А наемных работных людишек, дело свое знающих, совсем мало. Далее, стан тот уж расшатан, едва не разваливается и ремонта изрядного требует или вообще замены, но хозяин делать того не спешит, потому как траты лишние. А так, стан работает, товар хоть и плохонький выдает, но копеечку приносит. Сырье доброе дорого стоит. А так, закупил плохонькое, а продал как сделанное из доброго. Вот и выходит, что даже если у тебя все выйдет, не изменив отношения людского к делу своему, ничего не толкового не получится. Разве только завалишь всю Россию тканями, да склады парусами. Единственно только подешевле товар станет. Но того прибытка казне, когда бы ткани заграницу поехали, не будет.

— Угу, — быстро делая записи в книжке, угрюмо пробурчал Петр. Закончив же, вновь поднял взор на Нартова, — Я понял. Но то не твоя забота, Андрей Константинович. Ты главное сделай махину, чтобы она доброе полотно могла выдавать, остальное мое дело. А за слова твои спасибо. Признаться, по первости мнилось, что все куда как проще, а как копнешь малость, так впору за голову хвататься. Но и отступаться не буду, в том перед Господом нашим и людьми обет давал.