– Мне холоп доложил, что ты товар заморский показать хочешь.

– Истинно так, боярин. Вот он.

Михаил достал из корзины кубок из синеватого стекла, оправленный в серебро, и поставил на стол.

Узкие глаза татарина на мгновение расширились. Он взял в руки кубок, цокнул языком:

– А еще?

Михаил извлек вазу. Боярин тоже осмотрел ее, поставил на стол.

– И это все?

– Не гневайся, боярин, в трюме моего корабля еще много дивных вещиц.

– Тогда вези сюда.

Михаил решил схитрить. Он вернул кубок и вазу в плетеные корзины.

– Не могу.

Пока он ехал на подводе, выспросил у возницы фамилии богатых дворян и сейчас решил сыграть на соперничестве.

Боярин в удивлении вскинул брови.

– Обещал к полудню быть на судне – приедет боярин Левашов. А до того никому ни одной вещицы не показывать. Я ведь к тебе из уважения.

– Это Степан Никитич? Да ведь он жмот!

– Как знаешь, боярин.

Михаил подхватил корзины и направился к выходу. Не очень быстро, чтобы у татарина оставалось время подумать.

– Стой!

Михаил остановился.

– Где стоит твое судно?

– На причале, где же ему еще быть?

– Езжай к себе. Сейчас холопы оседлают коней, и я буду. А до того чтобы ты никому ничего не говорил и не показывал.

Михаил с корзинами уселся на подводу:

– Езжай к причалу.

Он успел доехать и приказал команде выставить из трюма на палубу корзины. Не лезть же боярину в самом деле в трюм!

Из переулка вынеслась кавалькада всадников, в переднем Михаил узнал Садыкова. На боярине был богато украшенный на восточный манер халат, опоясанный наборным поясом с саблей, высокая шапка.

Кончики сафьяновых красных сапог загибались вверх. Ни дать ни взять – татарин.

Холопы подхватили боярского жеребца под уздцы.

Боярин легко спрыгнул с коня и важно поднялся по трапу на палубу. Команда склонилась перед ним в поясном поклоне. Боярин милостиво кивнул – приличия были соблюдены.

– Показывай.

Шоу началось. Михаил вынимал из корзин стеклянные изделия и вертел ими перед внешне безразличным взором боярина.

– Якши! – наконец не выдержал тот. – Беру все.

– Как все? А Левашов?

– Я первый. Сколько?

Михаил достал записи, подсчитал, умножил вчетверо. Вернер продал ему со скидкой, так чего стесняться? Он же не соль рыбакам продает. Выходило – гривна и еще два рубля серебром.

Боярин засопел, но повернулся и поманил пальцем. От его свиты отделился человек, подбежал:

– Рассчитайся.

Мужичок, вероятно, был казначеем.

– Доставишь сам, дом знаешь.

Боярин важно сошел на берег, лихо вскочил на коня, и кавалькада умчалась.

Первый блин получился не комом. Пришлось нанимать еще две подводы и осторожно грузить корзины. Потом все их перевязали веревкой.

За передней подводой шел сам Михаил, приглядывая за грузом. За двумя другими шли Митяй и Афанасий.

У дома боярина их уже ждал казначей с холопами. Он пересчитал корзины, кивнул. Холопы осторожно понесли покупки в дом.

Михаил расплатился с возчиками двух подвод. А тому, с кем ехал утром, сказал: