– Он пошел за тобой? К машине? – недоверчиво спрашивает она.

Я киваю и в подробностях рассказываю ей о своей вылазке в магазин вплоть до того момента, когда он вмазал кулаком по капоту соседней машины.

– Господи, как это странно, – говорит она, усаживаясь напротив и приваливаясь к спинке кровати. – Ты уверена, что он не флиртовал с тобой? Не выпытывал номер? Я ведь знаю, Скай, как ты обращаешься с парнями. Ты умеешь хорошо притворяться, даже если ничего к ним не испытываешь. Не сомневаюсь, ты разбираешься в них, но, может быть, раз он так тебе понравился, твоя хваленая интуиция подвела?

Я пожимаю плечами. Возможно, она права. Я могла неправильно истолковать его поведение, и моя недружественная реакция отвратила его от мысли пригласить меня на свидание.

– Может быть. Но чем бы это ни казалось, все вмиг улетучилось. Он исключен из школы, он неуравновешен, у него дурной характер, и… он просто… он безнадежен. Не знаю, каков мой типаж, но я определенно не хочу, чтобы это был Холдер.

Сикс стискивает мои щеки и поворачивает к себе мое лицо.

– Ты сказала «Холдер»? – спрашивает она, изумленно изогнув изящно очерченную бровь.

Из-за того что она сжимает мои щеки, губы у меня сплющены, поэтому я лишь киваю.

– Дин Холдер? Нечесаные темные волосы? Пронзительные голубые глаза? Характер, как у парней из «Бойцовского клуба»?

Я повожу плечами.

– Похоже на то, – мямлю я еле слышно, поскольку Сикс продолжает сжимать мои щеки. Наконец она снимает ладони с моего лица, и я принимаюсь растирать щеки. – Ты его знаешь?

Она встает и вскидывает руки:

– Почему, Скай? Почему из всех ребят ты, черт возьми, выбрала Дина Холдера?

У нее разочарованный вид. Не понимаю почему. Не слышала, чтобы она прежде упоминала Холдера, так что вряд ли встречалась с ним. Черт, неужели такое волнующее начало обернется чем-то очень, очень дурным?

– А объяснить не хочешь?

Она спускает ноги с кровати, идет к стенному шкафу, вытаскивает джинсы и натягивает их.

– Он придурок, Скай. Он учился в нашей школе, но в самом начале прошлого учебного года его отправили в колонию для несовершеннолетних. Я плохо его знаю, но не сомневаюсь, что он не годится в бойфренды.

Ее описание Холдера меня не удивляет и, к несчастью, разочаровывает.

– С каких это пор мы говорим о бойфрендах?

Сдается мне, в жизни Сикс они дольше ночи не задерживаются.

Взглянув на меня, она пожимает плечами:

– Туше!

Натягивает футболку, направляется к раковине, берет зубную щетку, выдавливает на нее пасту, затем возвращается в спальню, на ходу чистя зубы.

– Почему его отправили в колонию? – неуверенно спрашиваю я, ибо не знаю, хочу ли слышать ответ.

Сикс вынимает изо рта щетку:

– Его задержали за преступление на почве ненависти… Избил какого-то гомика из школы.

Она засовывает щетку в рот и идет к раковине сплюнуть.

Преступление на почве ненависти? Неужели? В животе у меня неприятный спазм.

Сикс возвращается в спальню с завязанным конским хвостом.

– Полный отстой, – говорит она, внимательно рассматривая свою бижутерию. – А вдруг ты единственный раз испытала вожделение и это не повторится?

– Ничего я не испытала, Сикс, – морщусь я.

– Вожделение. Влечение. Какая разница, – беспечно произносит она, подходя к кровати. Положив одну сережку на колени, другую она подносит к уху. – Ты меня успокоила. Не так-то просто тебя сокрушить. – Сикс прищуривает глаза и наклоняется ко мне. Потом, ущипнув за подбородок, поворачивает мое лицо к свету. – Блин, что случилось с твоим глазом?

Я со смехом скатываюсь с кровати, чтобы опять не попасть ей под горячую руку.

– Ты случилась. – Я иду к окну. – Мне надо проветриться. Пойду пробегусь. Хочешь со мной?

Сикс наморщивает нос: