хочет снять мюзикл. Просто-напросто попробовать этот жанр. Не в последнюю очередь потому, что сам он очень любит мюзиклы, особенно классические, с Фредом Астером и Джином Келли. Однако это должен был быть сентиментальный мюзикл. Мелодрама на поле веселья.
– Мне казалось интересным попробовать сделать мюзикл, при просмотре которого можно было бы что- то
Сельма, иммигрантка из Чехии, работает на фабрике в северо-западной части США и копит деньги на операцию для своего ребенка, страдающего той самой болезнью, которая вот-вот приведет ее саму к слепоте. В своих дневных снах наяву она превращает монотонное лязганье станков и многоголосие окружающих звуков в ритм мюзикловых песен. Однако сосед-полицейский крадет ее сбережения, и, чтобы вернуть их себе, она его убивает и заканчивает свою жизнь на виселице.
Триер в сотрудничестве с Томасом Гисласоном развил идею, что музыкальные сцены должны сниматься сотней маленьких цифровых камер, зафиксированных каждая на своем месте, так, чтобы результат всегда оказывался сюрпризом для снимающих, как говорит сам Триер. Существовало еще одно правило: фильм должен был сниматься ручной камерой и в унылых тонах, но все музыкальные номера снимались зафиксированными камерами и в ярких красках.
Триер знал Бьорк только по песням: на съемках фильма «Рассекая волны» они с Вибеке Винделев всегда слушали в машине песню «It’s Oh So Quiet»[36]. И потом однажды, вспоминает Вибеке, Триер просунул голову в ее кабинет и спросил: «Кстати, как насчет Бьорк?»
– Я посмотрел видео с ней, которое было очень даже в духе мюзикла. Прекрасно! И она была по- настоящему харизматичной и все-таки достаточно артистичной в этих видео, – говорит он сам.
Бьорк произвела впечатление и на Триера, и на звезду мировой величины Катрин Денев во время так называемой читки, на которой актеры зачитывали отрывки из сценария. Однако звоночки относительно ее зазнайства появились буквально сразу же, и проблемы начались еще, когда Бьорк на несколько дней остановилась в гостевом домике в саду семейства Триер, пока они с режиссером работали над текстами для ее песен.
– Она закрылась в своей комнате, ну, я пошел и закрылся в
Режиссера очень ранили постоянные угрозы исландской певицы все бросить и сбежать: по его словам, «она постоянно предавала проект». Ларс фон Триер написал черновики для песен Бьорк и попросил ее записать свои собственные идеи.
– И в первый же день она мне сказала: «У меня есть идея, да. Выкинуть все твои дерьмовые тексты, отказаться от съемок и самой записать пластинку с этой музыкой».
Это было все равно что заставить работать вместе Сталина и Гитлера. Вибеке Винделев вспоминает, что Бьорк и Триер не очень-то склонны были выслушивать один другого, но все-таки…
– Бьорк была вся из крайностей. Она, конечно,
