показалось неуместным, что я на него так долго смотрю. Так же я не могла отрицать, что его пристальный взгляд заставлял меня волноваться.

– Сколько? – спросил он через мгновение.

– Хорошо, я надеялся продать ее за самую высокую цену… – сказал Чарли.

Светловолосый мужчина засмеялся.

– Высокую цену? А когда в последний раз девушка принимала ванну?

– Ну… может 750? – в заметно потухшем голосе Чарли все еще теплилась надежда. – Я думаю, она все еще девственница.

Мужчина молчал. Я не смела взглянуть на него, но чувствовала на себе его пристальный взгляд. Мое сердце дико забилось при упоминании о моей девственности и от мысли, что со мной мог в этом случае сделать этот мужчина. Единственными моими знаниями о сексе были только те, которые я почерпнула от местных женщин. Я не раз видела, как Чарли занимался сексом с моей матерью, и слышала, как она кричала и плакала после этого от отвращения. Секс для меня был лишь ужасной формой наказания.

И снова наступила тишина. Я посмотрела на мужчину, и наши глаза встретились, он опять вопросительно поднял вверх брови. Я быстро отвела взгляд и продолжила покусывать нижнюю губу.

– Она не может даже посмотреть на меня. Как же она будет жить и работать в моем доме? – наконец произнес он, нарушая ненавистную тишину.

– Эй, девочка! – сказал Чарли резко.

Я подняла голову и посмотрела на светловолосого мужчину, прямо в глаза. Последнюю вещь, которую мне бы хотелось сделать, это разозлить Чарли. Потому что, если он будет меня бить, то это будет самым сильным избиением за все время.

– Простите меня, Чарли… хозяин, – сказала я мягко.

Мужчина улыбнулся, продолжая смотреть на меня. Наконец, он кивнул.

– В ней есть потенциал. Я дам вам 500.

Чарли нахмурился.

– С ее возрастом и девственностью на аукционе я мог бы получить намного больше, – произнес он, в его голосе слышалось разочарование.

Я вздрогнула при упоминании об аукционе. От других девушек, которые были куплены на аукционах, я знала, что их покупают, чтобы сделать из них проституток и сексуальных рабынь, а покупатели и продавцы наживали на этом очень большие деньги.

Светловолосый мужчина вновь улыбнулся.

– Возможно, вы бы могли продать ее дороже, но она не стоит даже той суммы, что я вам даю. Вы же знаете, для чего я хочу ее купить. А она, как вы мне сказали, не умеет ни читать, ни писать.

Услышав о чтении и письме, я подняла глаза. Чарли не подозревал, что я знаю кое-какие основы грамоты. Другие рабы учили меня тому, что знали сами, остальное я познавала в течение жизни. У жены Чарли была привычка смотреть телепрограммы с субтитрами, это мне очень помогало. Это было моей тайной, поскольку образованный раб был более силен и даже опасен для своих хозяев.

– Она хорошо работает, может готовить и убирать, – бормотал Чарли, – послушная… Ее цена 750.

– Вы купили ее такой… избитой?

– Нет, она родилась здесь и никогда не пыталась бежать.

Я пребывала в полном замешательстве.

– 650, это мое последнее слово. Мне нужно будет приводить ее в порядок. У вас нет ничего, что должно быть у ребенка, и я не собираюсь переплачивать свои деньги за то, чего не получу.

Чарли на мгновение замолчал.

– По рукам! – наконец сказал он, но все же, он не был абсолютно счастлив по понятным причинам.

Я снова посмотрела на мужчину, он улыбнулся.

– Я вернусь завтра с наличными. Отмойте ее немного для меня, я беру ее не куда-нибудь, не