говорить о друзьях.

– А чего вы ждете? – спросил я. – Она – сука.

– Эй! – прикрикнул на меня Эмметт, прищурив глаза. – Не говори это дерьмо о мамке мо…

– Эмметт!

Мы просидели так еще некоторое время, атмосфера становилась все более легкой, поскольку мы делились и другими историями, и просто дурачились. Все было как в старые добрые времена. Мы, все вместе. Я не отводил взгляда от Изабеллы, сомнения больше не появлялись. Она казалась беззаботной, улыбалась и смеялась, но не очень активно участвовала в разговоре, лишь время от времени задавая вопросы.

Я же хотел слышать ее голос и слушать ее рассказы, чтобы узнать, что она делала, когда жила сама по себе. Я хотел знать о ней все. Чувствуя уколы ревности, когда думал о том, сколько, должно быть, я упустил. Я знал, что сам был виноват в том, что оставил ее, но теперь у нее была жизнь, о которой я знал очень мало, и мне это чертовски не нравилось.

Когда остальные гости начали расходиться, Эсме тоже вышла на улицу и присоединилась к нам, добавив несколько историй из своего опыта. Изабелла то и дело поглядывала на меня, застенчиво улыбаясь, и щеки ее розовели, напоминая о той робкой девушке, которую я знал. И это подарило мне надежду, которой я не чувствовал уже черт знает как давно – с тех пор, как вышел за дверь дома в Форксе.

Я встал, чтобы, наконец, сходить в туалет, а когда вернулся, заметил, что они уже разбились на группы. Элис и Джаспер ушли, а Эмметт сидел в одиночестве и болтал с кем-то по телефону. Я подошел и сел рядом с ним, стараясь заблокировать звук его голоса, чтобы не выглядело, будто я, на хер, подслушиваю. Розали, Эсме и Изабелла были увлечены разговором, я наблюдал за ними, и эмоции вновь накрыли меня, когда я увидел, как Изабелла положила руку на живот Розали. Она ощутила ладонью толчок ребенка и кинула на меня быстрый взгляд, а я сдерживался изо всех сил, потому что не имел права тосковать по этому дерьму. Я отказался от своих прав в тот момент, когда сделал тот гребаный выбор и принес присягу организации, а сожалеть об этом сейчас было пустой долбаной тратой времени. У меня не могло быть проклятой обычной жизни, в которой дерьмовый большой дом, белый забор, двое или даже пятеро детей и золотистый ретривер по имени Бадди. Мир, в котором жил я, всегда будет отмечен насилием и в нем не будет ни солнца, ни радуги, а только постоянные бури на горизонте, угрожающие подступить ближе в любой момент.

И это место совершенно точно не подходило для того, чтобы создавать в нем чертову семью.

– И когда срок? – спросила Изабелла.

– В конце года, – ответила Розали. – Скорей бы. А то я чувствую себя такой по-дурацки раздутой.

– Ты – красавица, – искренне сказала Изабелла. – Ты вся светишься.

– Спасибо, – улыбнулась Розали. – Хотя на самом деле кажусь себе жирной свинкой.

– Это странно? – нерешительно спросила Изабелла. – Мне еще никогда не приходилось разговаривать с беременной. Странное ощущение, что у тебя внутри шевелится крошечный человечек?

– Да, немного, – ответила та. – Такое чувство, будто мое тело кем-то занято, и больше мне не принадлежит.

– Когда я смотрела фильмы ужасов, мне всегда было интересно, каково это – когда пришельцы овладевают чужим телом, – сказала Изабелла. – Ну знаете, как «Вторжение похитителей тел».

Розали засмеялась.

– Ну, это не совсем так, но похоже, – ответила она. – Приятно, однако, чувствовать толчки ребенка.

– А ты хочешь детей, Изабелла? – спросила Эсме.