- Я пришёл вас нарисовать, - Илья потряс стопкой бумаг в подтверждение

своих слов. - Чтобы поместить ваши портреты в нашей газете. Поверьте,

читатели будут в восторге!

- А с драконом сражаться что же, даже не попробуешь? - разочарованно

спросила Анастасия.

- Да вы что??? Ни за что на свете! Надеюсь, его нет поблизости? - Он

снова торопливо огляделся. - Вы не думайте, я не трус, просто у меня

бактрахофобия!

- У тебя - что? - переспросила из своего окна Роксана, на всякий случай

немного отстраняясь.

- Бактрахофобия. Это такая болезнь, когда человек боится рептилий, змей

всяких, ну, и драконов в том числе.

- А-а-а. Ну, и что же ты сюда полез с такой-то болезнью?

- Так это...профессия такая. Куда я только не лазил! Даже в трубу.

- Подумаешь большое дело, в трубу я и сама лазила, - пожала плечами

Аглая.

Остальные девушки посмотрели на неё с уважением. Не считая Зарины; та

только презрительно фыркнула.

- Позвольте, царевны, я вас для газеты нарисую! - взмолился

корееспондент.

- Так ведь это долго, - протянула Анастасия. - Я помню, к батюшке один

художник приезжал - это чтобы для женихов-то мой портрет нарисовать.

Так он целыми часами заставлял меня на одном месте без движения сидеть.

- Да нет, ничего такого не придётся! - воскликнул Журналюгин. - У меня

особый метод рисования, волшебный, специально для газет

предназначенный. Вы только встаньте, прошу прощения, в позу, а там уж я

вас мигом нарисую, в один момент!

- Ну ладно, давай!

Девушки сгруппировались возле центрального окна, глядя на художника и

очаровательно улыбаясь. Правильно улыбаться каждой из них полагалось

уметь в силу положения, занимаемого в обществе. Кисть в руках

корреспондента быстро-быстро задвигалась по бумаге, словно это не Илья

рисовал, а, напротив, сама кисть двигала его руку. Прошло не более минуты,

и рисунок был готов.

- Вот, извольте поглядеть, - Илья встал на цыпочки, вручая листок

высунувшейся из окна Аглае.

Девушки принялись восторженно переговариваться: портрет и правда

получился хороший.

- Вот только для газеты это никак не подходит, - грустно констатировал

художник.

- Это ещё почему? - изумились девушки.

- Да сами поглядите: лица у вас весёлые, жизнью вы, сразу видно,

довольные, кому такое интересно? Я же не светской хроникой занимаюсь.

Мне сенсация нужна! Катастрофа! Трагедия! Чтобы читатель газету прямо-

таки смёл с прилавков.

- И что для этого нужно?

- Чтобы смотрелись вы понесчастнее. Чтобы тоска в глазах, мертвенная

бледность кожи, чтобы слёзы текли по лицу, чтобы дрожали руки,

вытянутые в последней мольбе...