— Лучше сразу приписать к ней два нуля. Так мы скорее подружимся, — я вслушивалась в тишину, царившую в трубке. «Неужто согласится?»
— Вы, должно быть, спятили, — резко ответил он.
— Уверена, что вы потеряете куда больше, — сказала я и, решив проверить свои догадки, добавила: — У вас есть время подумать, Сергей Иванович.
Уверена, такого он все-таки не ожидал. Очередная пауза длилась куда дольше.
— Знать и доказать не одно и то же, — наконец произнес он и отключился, а я убрала телефон.
— Денег предлагал? — спросил Витька.
— Ты же слышал.
— Возьмешь?
— Не-а. Соглашаться на четыре тысячи баксов гордость не позволит, а больше он не дает. Крючков человек старой закалки, такому проще мне голову проломить, чем с деньгами расстаться. Скажи-ка лучше, — вздохнула я, — бабка знает, что Андрюха погиб?
Витька пожал плечами:
— Она его очень любила. И он ее. И если за пять лет ни разу не объявился…
— Понятно, — вторично вздохнула я и стала смотреть на дорогу.
Поместье Берегового находилось не в селе Андреево, а километрах в десяти от него. Здесь когда-то был детский лагерь отдыха, о чем свидетельствовал проржавевший щит на обочине, который так и не потрудились убрать. Поместье было окружено двухметровым забором с видеокамерами, асфальтированная дорога привела к кованым воротам, рядом будка охранника. Молодой мужчина, сидя за стеклом в одиночестве, читал журнал. Услышав шум, поднял голову и взглянул на нас без всякого интереса. Я вышла из джипа и подошла к будке.
— Заблудились? — спросил мужчина, приоткрыв окно.
— Это поместье принадлежит господину Береговому? — вежливо спросила я.
Охранник кивнул, не удостоив меня ответом.
— Я хотела бы с ним поговорить.
Теперь на лице парня появилась усмешка.
— Его здесь нет.
— А где он?
— Откуда мне знать? — Он захлопнул окно и вновь уткнулся в журнал.
Примерно такого приема я и ожидала, так что особых эмоций поведение парня не вызвало. Но просто так отступать была не намерена. Достала из сумки листок бумаги, авторучку и быстро написала: «Я знаю, кто убил Боню», свое имя и номер мобильного. Один раз это подействовало, может, повезет опять. Я постучала по стеклу, охранник взглянул недовольно, а я сказала:
— Его здесь нет, но вашему начальству наверняка известно, как с ним связаться. Передайте мою записку. Это очень важно. Если не поторопитесь, вполне вероятно, лишитесь работы.
Он взял записку из моих рук, мазнул по ней взглядом и нахмурился, а я вернулась в машину.
— Здесь будем ждать или домой поедем? — флегматично поинтересовался Витька, когда я рассказала ему о записке.
— Мы состариться успеем, прежде чем этот тип пошевелится, — буркнула я, наблюдая за парнем в будке, который продолжал сидеть, уткнувшись в журнал.
Витька кивнул, развернулся, и мы поехали в город. Честно говоря, в то, что Береговой со мной свяжется, верилось с трудом. А вот с Крючковым — наверняка. Свяжется и потребует решить проблему. А проблема — это я. Может, я зря лезу напролом, может, следовало поступить как-то иначе? Отправиться в полицию и рассказать о своих подозрениях? Подозрений сколько угодно, а доказательств никаких, тут Крючков прав. В полицию идти — дело зряшное, но против себя я успела настроить весьма серьезных людей и о спокойной жизни теперь можно не мечтать. Вот если бы заставить разговориться Устюгова и Грушина. Устюгов умен и осторожен, к тому же за молчание ему хорошо заплатили. Остается Грушин, но
