ждут — я поняла почти сразу, да все мы это поняли. В том, что он будет с Царапкой — заговорщики даже не сомневались, а кто еще проведет в сокровищницу клана ХатарГжен, как не его последняя представительница? Правильно, никто, значит, они о Царапке знали, значит… это кто-то из гончих, или, как сказал правитель Хаоса — второй круг, те, за кого Риан готов отдать жизнь. Но сейчас не об этом, а о фениксе. Зачем держать в замке то единственное существо, в которое так просто вселиться — ведь жизнь фениксы не ценят. И не удивительно, что выбор Анрис пал на это сгорающее и возрождающееся создание, жаль, что она не поняла главного — возродившись, о себе прежней уже ничего бы не помнила. А значит:

— Анрис знает что-то, что хотели скрыть, — тихо, но уверенно сказала я. — Лангред неприступен, значит там ее не могли достать, а знаний, ее знаний, опасались.

— В этом теле она сможет говорить уже через несколько дней, — произнес Арвиэль.

Умнейший он демон — не удивительно, что с самим богом справился, все же за одно мгновение осознать то подозрение, которое у меня толком еще и сформироваться не успело, и принять меры, это… это самому надо быть почти богом. Наверное, он им и был, влив энергию в душу Царапки и переселив ее в новорожденного котенка, которого, Бездна ведает, откуда принес. Крылатик еще мокренький был весь, то есть действительно только-только родился, кошка-мать даже вылизать не успела. Котенок широко зевнул, забрался на раскрытую ладонь, и устроился свесив ножки. Затем, недолго думая опять впился зубками, да так и заснул, сладко посапывая.

Я же посмотрела вдаль, туда, куда смотрели мы все, ожидая тех, кто обязательно должен был появиться — кукловодов главных! Потому-то мы все и оставались здесь, на холме прикрытые контуром невидимости, созданной повелителем.

— Сомневаюсь, что мы ждем не напрасно, — нарушил молчание Эллохар.

— На мое появление они точно не рассчитывали, — повелитель Миров Хаоса мрачно усмехнулся.

— И все же крайне неразумно было бы с их стороны, — Риан по большей части смотрел на меня, вот и сейчас наши взгляды вновь встретились, я улыбнулась, он едва заметно.

— Риан, как бы ни был умен твой противник, ему в любом случае присуще столь распространенное качество, как любопытство. И он захочет проверить воплотился ли его замысел. — Арвиэль чуть прищурил свои странные глаза, — ммм… а вот и наши гости.

Два темных лорда и один демон молча вглядывались в серую мглу — светало, а вот Хардар напротив, закрыл глаза и сделал вдох. Он же первый и произнес:

— Женщина. Человеческая. Одна.

Я, как ни вглядывалась, так ничего и не увидела, а потому жадно слушала — может что-то еще скажут. Сказали:

— Одна? — Эллохар усмехнулся, и добавил: — Невозможно.

— Ты озвучил наши мысли, — задумчиво произнес правитель Миров Хаоса.

— И все же человеческая женщина, чистокровная. — Глаза Риана полыхнули огнем, а когда вернули прежний вид, магистр добавил: — Не маг.

— Нонсенс, — пробормотал Эллохар, — даже не ведьма.

Хардар, во все время разговора прислушивающийся, вдруг произнес:

— Пахнет морем… И кровью… а еще пирогом, свежим, с пылу с жару только… Ммм, уже хочу.

— Пирогов? — предположила я.

На меня резко и сразу посмотрело трое — Риан, магистр Эллохар и сам Хардар, невозмутимым оставался только повелитель Ада, он же и сказал:

— Тьер, зря беспокоишься, лишнего при твоей умненькой девочке никто не скажет. А ты, Рэн, и вовсе беспокоишься зря! — в обращении к внуку прозвучало неприкрытое недовольство.

Остальные вновь устремили взгляды к развалинам замка, а мы с магистром смотрели друг на друга.