— Ты ее любишь? — недоверчиво глядя на него, спросила Джулия.

— Конечно же нет.

Габриель сделал еще один осторожный шаг в сторону Джулии, но она подняла руку, останавливая его.

— Значит, ты годами спал с этой женщиной… уже после того, как зачал с ней ребенка, как она его потеряла и пережила нервный срыв… но ты ее не любил. Да?

— Да, — сказал Габриель и поджал губы.

Он увидел, как в больших карих глазах Джулии блеснули слезы. Она изо всех сил старалась не заплакать. Грусть исказила черты ее прекрасного лица. Габриель подбежал к ней, снял пиджак и нежно укутал ее плечи.

— Ты можешь подхватить воспаление легких. Тебе нужно срочно возвращаться в дом.

Джулия вцепилась в лацканы пиджака.

— Она была матерью Майи, — прошептала Джулия. — А ты с нею так обращался.

«Матерью Майи». Услышав эти слова, Габриель застыл.

Они молча стояли, едва замечая, что снегопад прекратился.

— И когда же ты собирался мне сказать?

Габриель молчал. Его сердце лихорадочно колотилось.

Он даже не знал, в какие слова облечь ответ. Слова сорвались с его губ сами собой.

— Я не собирался.

Джулия повернулась и пошла туда, где, по ее мнению, находился дом.

— Джулия, постой! — Он догнал ее и взял за руку.

— Я же тебе сказала: не трогай меня! — Джулия вырвала руку, свирепо посмотрев на него.

— Ты ясно дала понять, что не хочешь знать подробности моего прошлого. Ты сказала, что прощаешь меня.

— Я тебя простила.

— Ты знала о моих аппетитах, — с легким упреком произнес Габриель.

— Знала, но думала: у тебя есть пределы.

Габриель отпрянул. Эта фраза резанула по нему.

— Я это заслужил, — сказал он, и тон его голоса был не теплее выпавшего снега. — Я не рассказал тебе обо всем, о чем должен был бы рассказать.

— В белой коробке был ее рождественский подарок?

— Да.

— Какой?

— УЗИ-снимок, — понурив плечи, ответил Габриель.

Джулия резко, с присвистом, вдохнула, впуская в легкие морозный воздух.

— Зачем она это сделала?

— Полина думает, будто я все скрываю. Отчасти она права: Скотт и Рейчел ничего не знают. Но она решила, что я и тебе ничего не сказал. Это был ее… способ проверки.

— Ты использовал ее, — сказала Джулия, у которой начинали стучать зубы. — Неудивительно, что она не хочет тебя отпускать. Ты кормил ее объедками, как собаку. Ты и со мной собирался обращаться таким же образом?

— Ни в коем случае. Я знаю, что отвратительно обошелся с Полиной. Но это не дает ей права травмировать тебя. Ты ни в чем не виновата.

— Ты меня обманул.

— Да. Обманул. Ты можешь меня простить?

Джулия задумчиво растирала озябшие руки.

— А ты когда-нибудь просил у Полины прощения? — (Габриель покачал головой.) — Ты играл с ее сердцем. Я знаю, каково это. Я даже испытываю к ней сострадание.

— Ты мне встретилась первой, — прошептал Габриель.