отношениях с мисс Митчелл. Но вы не могли вспомнить, когда это было. Интересно, не возникло ли у вас подозрения, что их отношения начались еще в прошлом семестре?

Ошарашенный Джереми сдвинул брови:

— Я… что?

— Габриель Эмерсон пытался скрыть отношения со своей аспиранткой, передав руководство ее диссертацией Кэтрин Пиктон. Она же оценивала результаты семинарской работы мисс Митчелл, — пояснил Мартину профессор Мванги. — Что вам известно об этом и с какого времени?

Лицо Джереми помрачнело.

— Уважаемые члены комитета, над кем вы ведете процесс: надо мной или над Габриелем? По телефону мне было сказано, что вы хотите задать мне ряд вопросов по поводу отношений между Габриелем и мисс Митчелл. Референт декана Араса ни словом не обмолвилась, что я тоже нахожусь у вас под подозрением. Тогда я информировал бы наш профсоюз и пришел бы сюда со своим профсоюзным представителем.

Профессор Мванги быстро закрыл рот.

— Джереми, вам незачем защищаться. Нас всего лишь интересует, можете ли вы пролить свет на признания профессора Эмерсона. Только и всего, — сказал декан, вяло махнув в сторону Роберта. — К вопросу о времени мы можем вернуться позже. Меня интересует электронное письмо, отправленное мисс Митчелл профессору Эмерсону. В этом письме она требует перестать ее преследовать, обвиняет профессора в домогательстве и сообщает о намерении вернуть грант, выделенный ей фондом М. П. Эмерсона. Что вы можете рассказать нам об этом?

Джереми посмотрел на Габриеля.

Мартин не понимал, зачем Габриель сделал столь бессмысленное признание. Если бы он хранил молчание, вероятность избежать дисциплинарных мер была бы довольно высока. Признавшись, Габриель отдал судьбу своей карьеры в руки декана Араса. Научное харакири — вот как это называется. Более того, признание Габриеля бросало тень и на Джереми, что Джереми совсем не понравилось.

— Мне о подобном домогательстве ничего не известно. Будучи заведующим кафедрой итальянского языка и литературы, я всегда поддерживал все правила и регламенты, принятые в университете. — Джереми посмотрел на Меган. — И я хочу, чтобы моя административная лояльность была отражена в протоколе слушаний.

Декан махнул референту, согласившись удовлетворить требование завкафедрой.

Профессор Мартин повернулся к членам комитета:

— Подавала ли мисс Митчелл жалобу о домогательстве? — (Члены комитета дружно покачали головами.) — Могу я взглянуть на текст электронного письма?

Декан кивнул, и Меган быстро подала Джереми распечатку.

Он сделал вид, что углубился в чтение. Это позволяло Джереми выиграть немного времени для своих перекрученных мозгов и по жестам Габриеля попытаться понять, что у того на уме. Однако Габриель продолжал сидеть с каменным лицом и стиснутыми кулаками. На своего непосредственного начальника он ни разу не взглянул.

— Поскольку мисс Митчелл не подавала жалоб о домогательстве, могу лишь предположить, что она передумала. Возможно, свое электронное письмо она написала в спешке и затем раскаялась. Похоже, она просто была рассержена поведением Габриеля. — Джереми вернул лист Меган.

— А что вам известно о гранте? — спросила профессор Чакравартти.

— Я отправил декану Арасу электронное письмо и сообщил, что некая филантропическая организация в Соединенных Штатах… названия ее я не помню… желала бы выделить грант. Эти неизвестные мне благотворители предлагали финансово поддержать лучшего аспиранта магистратуры нашей кафедры. Это все, что я знаю.

— Есть ли связь между профессором Эмерсоном и грантом? — спросил декан.

— Никакой, — пожимая плечами, ответил Джереми.

— Мне трудно в это поверить, — признался профессор Мванги, сцепляя пальцы. — Сразу бросается в