Она вложила в ладонь Джейсона ключ от дома.

– Если пообещаешь найти кого-нибудь, кто будет читать мои письма, я буду тебе писать, – сказала она.

– Да, мам. А как насчет кота, мам? – поинтересовался Джейсон.

– О, Грибо мы берем с собой, – ответила нянюшка Ягг.

– Что? Но ведь он – кот! – рявкнула матушка Ветровоск. – Ты не имеешь права брать с собой всяких котов! Не собираюсь я никуда ехать ни с каким котом! Нам и так придется всю дорогу терпеть разные штаны и вызывающе красные сапоги!

– Если его оставить, он будет скучать по своей мамочке, правда, малыш? – заворковала нянюшка Ягг, беря на руки Грибо.

Тот безвольно повис у нее на руке, как перехваченный посередине пузырь с водой.

Для нянюшки Ягг ее любимец Грибо по-прежнему оставался миленьким котеночком, который гоняет по полу шерстяные клубочки.

Для всего же остального мира он был здоровенным котярой, вместилищем совершенно невероятных и неуемных жизненных сил, таящихся под шкурой, которая походила не столько на шерсть, сколько на кусок хлебного мякиша, дней десять пролежавшего в сыром месте. Чужие люди часто жалели кота, поскольку у него практически полностью отсутствовали уши, а морда выглядела так, будто на нее медведь наступил. Хотя они этого и не знали, но подобное уродство являлось следствием того, что Грибо пытался драться и насиловать абсолютно все, вплоть до запряженной четверкой лошадей кареты, считая это делом кошачьей чести. Когда Грибо шествовал по улице, даже самые свирепые псы начинали скулить и прятались под крыльцо. Лисы держались от деревни подальше, а волки вообще обходили ее стороной.

– Милый мой, старый верный дружочек… – проворковала нянюшка.

Грибо устремил на матушку Ветровоск тот исполненный самодовольного злорадства взгляд, который коты всегда приберегают для недолюбливающих их людей, и нагло замурчал. Грибо, пожалуй, был единственным котом, который умудрялся мурча похихикивать.

– И вообще, – сказала нянюшка, – ведьмам полагается любить котов.

– Полагагается-то полагается, да только не таких, как этот.

– Просто ты не кошатница, Эсме, – возразила нянюшка, крепко прижимая к себе Грибо.

Джейсон Ягг отвел Маграт в сторонку.

– Наш Шон как-то читал мне ещегодник, так там писали про всяких разных ужасных заграничных чудовищ, – прошептал он. – И говорилось, что эти большущие волосатые твари любят нападать на путешественников. Страшно даже подумать, что будет, если они нападут на мамулю и матушку.

Маграт взглянула на его широкое красное лицо.

– Присмотри, чтобы с ними ничего не случилось, ладно? – попросил Джейсон.

– Можешь не беспокоиться, – пообещала она, про себя думая, что на самом деле беспокоиться ему не о чем. – Буду стараться изо всех сил.

Джейсон кивнул.

– Просто в ещегоднике было сказано, что по большей части все эти чудовища почти вымерли, – добавил он. – Жаль, если они совсем пропадут.

Когда три ведьмы взвились в воздух, солнце стояло уже довольно высоко. Их немного задержало непредсказуемое поведение помела матушки Ветровоск, завести которое можно было, только вдоволь набегавшись взад-вперед. Казалось, оно просто не понимало, чего от него добиваются, – до тех пор, пока с ним не начинали бежать. И куда только не обращалась матушка с этим помелом, даже гномы-инженеры в конце концов вынуждены были признать, что поведение ее помела остается для них совершеннейшей загадкой. Они, наверное, не меньше дюжины раз меняли и палку, и саму метлу.

Когда помело наконец взмыло в воздух, данное событие было отмечено хором радостных возгласов.

Небольшое королевство Ланкр занимало всего-навсего широкий уступ, врезающийся в Овцепики. Сразу за ним начинались высокие острые вершины и сумеречные извилистые долины, уходящие вглубь центрального горного массива.

С другой стороны выстроились по порядку: равнина Сто, голубоватые леса, бескрайние океанские просторы. И где-то посреди всего этого бурело грязное пятно, больше известное как Анк-Морпорк.

Запел или, по крайней мере, попытался запеть жаворонок. Но его тут же сбил с ритма внезапно появившийся рядом кончик островерхой шляпы матушки Ветровоск.

– И не упрашивайте даже, выше я ни за что не полезу, – твердо заявила она.

– Если поднимемся повыше, будет легче сообразить, куда лететь, – указала Маграт.

– Ты ж говорила, что смотрела у Жалки карты, – напомнила матушка Ветровоск.

– Сверху все выглядит как-то иначе, – попыталась оправдаться Маграт. – Каким-то более… выпуклым. Но, по-моему, нам… вон туда.

– Ты уверена?

Задавать такой вопрос ведьме было серьезной ошибкой. Особенно если задавала его матушка Ветровоск.

– Абсолютно, – ответила Маграт.

Нянюшка Ягг взглянула на высокие горные пики.