Ширвани реагирует моментально, раньше, чем противник успевает сообразить, что объект задержания прямо перед ним. Лезвие тонкого и остро отточенного ножа появляется из рукава, молниеносная отмашка, и человек оседает на землю. Охранник ничего не может сообразить, вытаращивает глаза, слушает, как с бульканьем вырывается из разрезанного горла кровь, когда Ширвани совершает второе такое же молниеносное движение, и только после этого наклоняется, забирает рацию, чтобы слышать переговоры федералов, и вытирает нож о костюм охранника.

Значит, он раскрыт…

Это не стало для него новостью, не напугало, а только ожесточило. Рановато, конечно, приходится действовать, но действовать все же приходится, и это следует принимать, как реальность… Ширвани заходит в дверь склада, где, как он хорошо знает, сидит второй охранник. Тот играет в компьютерную игру за столом кладовщика. Шаги, конечно, слышит, но думает, что это его напарник, и потому не оборачивается. Нож в третий раз делает свое дело…

Ширвани возвращается к дверям, пару секунд думает – стоит ли заносить трупы в склад, и решает оставить их на месте. Потом думает, где он «прокололся», вариантов не находит и тут соображает, что его точное местонахождение могли засечь по трубке спутникового телефона – еще Ачилов предупреждал, что если номер известен, значит, могут засечь и контролировать каждый шаг. И потому он стирает в памяти трубки все входящие и исходящие номера, кладет ее в карман к убитому, а взамен берет его трубку. Немножко не такая, но не каждый поймет… Но тут догадывается, что если он разговаривал с Ачиловым и этот разговор засекли, то сам Ачилов сейчас тоже находится под контролем. Если снова звонить Ачилову – значит, опять обнаружить свое местонахождение. Ширвани возвращает ненужную уже трубку владельцу – в тот же карман кладет, откуда взял. Затем возвращается в склад.

Его ищут… Ищут в стороне корпуса реактора… А он будет здесь, рядом с убитыми людьми. Философия проста – человек, только что совершивший тройное убийство, постарается уйти от этого места как можно дальше. Никто не подумает искать его на складе… Все равно сейчас в корпусе реактора делать нечего… Рано еще…

Два с половиной часа… Чуть-чуть побольше, чем два с половиной часа… Выжить в этот промежуток времени… Потом федералам будет не до него… Потом они будут стараться убраться отсюда побыстрее, чтобы выжить самим… И пусть Ачилов не дойдет до места… Может быть, и паломники, которые упоминались в разговоре, будут под контролем… Но хотя бы аквалангисты имеют возможность достичь цели… Хотя бы «чистильщики» прорвутся, хотя прорываться они должны по следу Ачилова…

А если не достигнут, если не прорвутся, действовать придется самому Ширвани… Но это будет только через два с половиной часа… Чуть больше, чем через два с половиной часа… Тогда уже не будет смысла бежать, спасаясь от сотворенного… Тогда останется только выполнить самому то, что задумывалось для всех…

Склад модульного типа. Стены составлены из панелей, каждая панель из двух листов профнастила, между которыми заливается пенистый утеплитель. В таких зданиях не делают основательных перекрытий. Какие-то помещения вообще обходятся без потолков, довольствуясь общей крышей, какие-то, где хранятся ценности, сверху закрываются. Нужно найти закрытое…

Ширвани снимает из окошка дежурного несколько ключей, смотрит на бирки. Выбирает один, остальные аккуратно вешает на место. И уходит внутрь склада, разделенного на секции. Быстро отыскивает нужную дверь. Замок открывается без проблем. Теперь туда… И закрыться изнутри… Наверняка сегодня не до того, чтобы отпускать со склада слитки молибдена… Никто его здесь не найдет… А отсутствие ключа может обнаружиться только при передаче смены… Это очень не скоро… А переждать надо совсем немного… Два с половиной часа… Чуть-чуть больше, чем два с половиной часа…

Начальник президентской охраны хмурит брови, когда слушает сообщение со склада. Три трупа… Ширвани Андреев словно сквозь землю провалился… По всей территории ищут, и бесполезно… Ни следа… В здание реактора не входил…

– И что ваша хваленая электроника? – убийственный взгляд в сторону Доктора Смерть.

– Электроника показывает, что трубка находится рядом с боковым входом в склад… Трубка, а не сам Ширвани… – Доктор невозмутим, в его голосе нет вызова, потому что он ни в коей мере не сомневается в способности своей спецтехники, а на чье-то постороннее мнение ему плевать со всей высоты своего двухметрового роста.

– Ширвани – умный и технически грамотный человек… Он положил ее в карман к кому-то из убитых… – вдруг соображает Басаргин. – Потому мы его и не видим…

Генерал связывается по переговорному устройству с бригадой. Просит проверить карманы убитых. Трубка находится сразу. Проверяется сигнал… Компьютер определяет принадлежность. В другом кармане находится трубка убитого.

Начальник президентской охраны бросает на генерала взгляд, не предвещающий ничего хорошего, – он очень любит такие взгляды и со своей трубки скрытой связи набирает какой-то номер.

– Приземление по второму варианту. Да… Отменяется… Реальная опасность… У нас ожидаемое ЧП… Вооруженный террорист на территории научного центра. Есть жертвы… Сюда дорога закрыта… Пока не поймаем…

Убрав трубку, он поворачивается к Астахову.

– По вашей милости президент и его гости не смогут посетить научный центр… Президенту предстоит объяснить своим гостям ситуацию, и я не знаю, что он сможет сказать… – выдано предельно жестко и звучит почти как обвинение, за которым должны последовать оргвыводы.

– А подведение итогов учений…

– Подведение итогов, согласно второму варианту развития событий, будет проводиться в здании городской администрации. Там тоже все готово к приему…

Астахов внешне соблюдает спокойствие. Смотрит на часы:

– Пожалуй, нам пора… Предупредите наблюдателей, чтобы выходили к месту сбора. В машинный зал нас запустят только группой, чтобы никто посторонний туда не попал…

– Вы мне так и не сказали, что собираетесь предпринять для поимки террориста… – начальник охраны президента хочет чувствовать себя здесь главной фигурой и требует отчета.

– Его поимкой занимаются другие люди. Как только будут результаты, они мне доложат, и я поставлю вас в известность…

Астахов так построил фразу, что легко подчеркнул необязательность отчетности перед начальником охраны. Это все поняли, понял и сам адресат. И промолчал.

– Ну что? – генерал Астахов смотрит на часы… – Мне кажется, вопрос решен! «Зеленые» не смогли пробиться к реактору. Более того, нам не поступило ни одного сообщения с постов наблюдения о попытке проникновения. Из группы священников, прибывших на перезахоронение мощей святого, тоже никто не предпринял попытки заявить о своей принадлежности к спецназу ГРУ. В этом случае стоит отметить только наличие хорошей разведки со стороны «зеленых». Они наверняка проверили все варианты, пытались что-то сделать и не нашли ни одной лазейки. Силовой прорыв отвергли, как нереальный. Что скажут товарищи наблюдатели?

Астахов стоит в окружении офицеров и генералов трех стран – участниц учений. Здесь же и представитель «зеленых» – генерал-лейтенант с короткой стрижкой.

– Не спешите… – этот представитель вздыхает и смотрит на свои наручные часы, хотя большие часы машинного зала перед ним на стене. – У нас еще две минуты…

Чуть в стороне стоят сотрудники научного центра – в белых халатах. Несколько человек, из тех, кто по долгу службы входят в помещение реактора, в защитных комбинезонах и больших шлемах, делающих их похожими на космонавтов. Прислушиваются к разговору. Им обещали, что в это время здесь будут главы трех государств, и работники собирались обратиться к своему президенту за помощью в решении многих бытовых проблем. Письмо подготовили. И даже специально выдвинули в одну смену разных сотрудников, выбрав самых разговорчивых. Но в зале собрались только военные, хотя многие из них в гражданской одежде.

– Если нет сигналов с аванпостов, – возражает коллеге представитель «синих» – лысый генерал-лейтенант в форме ФСБ, – то не будет и финала.

– Минута осталась… – Астахов не улыбается. После разговора с начальником охраны президента у него совсем не праздничное настроение, хотя предстоящая победа в международных учениях тоже много значит.

– Тридцать секунд… – говорит представитель «синих».

Все наблюдают за секундной стрелкой. Кто на своих часах, кто на больших настенных. Cтрелка извещает об окончании учений, когда в зале раздаются один за другим два громких, похожих на выстрелы хлопка.

– Что это? – спрашивает лысый генерал-лейтенант, и оглядывается.

Оглядывается и генерал Астахов.

– Я так думаю, что это сработали взрывные устройства, установленные «зелеными», – с надеждой говорит коротко стриженный генерал-лейтенант и торжественно поправляет на рукаве зеленую повязку.

– Какие взрывные устройства! – возмущается его оппонент в форме генерал-лейтенанта ФСБ и поправляет свою повязку синего цвета. – Кто их мог установить?

– Условные взрывные устройства установлены условными террористами… – вперед вдруг выступает человек в защитной одежде и снимает шлем.

– Подполковник Сохно… – только теперь Астахов почему-то начинает улыбаться.

– И подполковник Афанасьев… – добавляет Сохно.

Кордебалет тоже снимает шлем.

Что-то спрашивает английский наблюдатель. Переводчик переводит:

– Конкретный вопрос… Как эти офицеры проникли в город? Надеюсь, не через пост, охраняемый английским спецназом?

– Нет, через пост, охраняемый американцами… – коротко бросает Сохно и с грацией коровы делает изысканный поклон в сторону американского наблюдателя. – Но если появится необходимость, мы можем точно так же пройти и через английский пост… Только закажите…

– Итак, – говорит коротко стриженный генерал-лейтенант, – будем подводить предварительные итоги?

– Будем… – сам не понимая чему, радуется Астахов, тихо посмеивается и вытаскивает трубку мобильника – кто-то, очевидно, пожелал его уже поздравить. Определитель номера показывает, что звонит Басаргин. – Слушаю, Александр Игоревич…

– Учения закончились?

– Да. Мы полностью проиграли…

– Как так?