Тетя Галя прибежала возмущенная и обеспокоенная.

– Миленькая ты моя, что же это будет...

– Что еще, теть Галь? – спросила почти равнодушно.

– Врач сказал, что завтра тебе швы снимут, а там посмотрят, может, через пару дней увезут в изоляторский лазарет. Да как же такую-то в тюрьму-то?..

Зарема даже не вздохнула в ответ. Новая беда казалась ей незначительной после заново пережитых прежних. Она не слишком боялась того, что ей предстоит.

Ахмат Текилов вырулил из ряда автомашин лихо, хотя и несколько рискованно, и заскочил, перевалившись через высокий бордюр, правыми колесами на тротуар. Он занял свободное место между «Фольксвагеном» ФСБ, откуда все уже вышли, и каким-то стареньким грузовым микроавтобусом непонятной модели. И почти тут же за Текиловым из ряда машин на дороге вырулила «Газель» и припарковалась впереди грузового микроавтобуса.

«Газель», благодаря подсказке Доктора Смерть, стала сразу же объектом внимания группы.

Басаргин рассеянным взглядом окинул окрестности. Со стороны могло показаться, что он просто рассматривает привычный для городского пейзажа поток машин, безостановочно ползущий и бесконечный. На самом деле он искал Тобако.

Текилов покинуть машину не поспешил. Через тонированные боковые стекла плохо видно, чем он занимается в салоне, – по телефону ли разговаривает, просто ли осторожничает и высматривает публику около входа в метро. Несомненно, группа у «Фольксвагена» должна привлечь его внимание хотя бы своей численностью. Но у него нет очевидных причин опасаться людей откровенной славянской внешности. Он не знает в лицо ни Басаргина, ни даже Тобако, с которым коротко разговаривал по телефону. И осмотром Ахмат должен бы удовлетвориться. Вокруг входа на станцию метро идет активная торговля. И ни одно подобное место обойтись без кавказцев не может, потому что семьдесят процентов всей частной торговли в центральной части России принадлежит им. Ахмат хорошо знает именно эту станцию метро, рядом с его домом расположенную, и сейчас должен присмотреться и проконтролировать ситуацию. Ажигову в этом случае следует проявить предельную осторожность и умение маскироваться, чтобы не попасть в поле зрения Ахмата.

Но опыт Умар Ажигов имеет немалый, а хитрость лисью, хотя на знамени боевиков, под которым Умар воюет, и изображен волк. Текилов ничего не смог заподозрить и вышел из машины. Но не со стороны водителя, а через правую дверцу, оставив саму дверцу приоткрытой и двигатель машины включенным. Тоже лис, которого перехитрить не просто! При первой же опасности юркнет в машину, даже не обходя ее, и попробуй достать его потом на дороге, где протиснуться нельзя!.. Только бегом и догонишь... А он на боковую улицу свернет... Там движение меньше, а если Ахмат хорошо знает ближайшие дворы, то имеет все шансы уйти.

Но пока он не показал желания бежать. На тротуаре Ахмат остановился, сунул в рот сигарету и поднес к лицу руки, закрывая от ветерка пламя зажигалки. Очень удобная поза, чтобы лишний раз осмотреться. Но он беглым взглядом контролировал ситуацию по сторонам и впереди, а она начала развиваться сзади.

Однако ситуацию за спиной у бывшего капитана уголовного розыска из Назрани контролировали генерал Астахов со своими людьми и Басаргин.

– Владимир Васильевич, – слегка позевывая и потому закрывая рот ладошкой, сказал Александр.

– Вижу, – отозвался генерал, отвернулся от направления наблюдения и сделал знак глазами своим людям около торгового продуктового трейлера.

Те поняли.

Текилов тем временем прошел к другому трейлеру, торгующему напитками. И не перед окошком остановился, а зашел в служебную дверь. Прослушать разговор в трейлере невозможно, поэтому внимание оперативников временно переключилось на старенький микроавтобус, у которого приоткрылась сзади дверца. Совсем немного приоткрылась и ненадолго. Но взгляд наблюдателя отметил в полумраке грузового отсека людей в масках «ночь».

– Возвращается... – сообщил компьютерщик Юрий Васильевич, наблюдая за Текиловым в зеркало бокового стекла «Фольксвагена».

Дверцы старенького грузового микроавтобуса раскрылись чуть шире, и уже обе. Предстартовая готовность. Ощутил такую же готовность и Басаргин, взявшись левой рукой за полу пиджака, готовый в любой момент отдернуть ее, чтобы выхватить пистолет.

– «Газель» не забывай, – сказал генерал.

«Газель» по-прежнему стояла впереди, но оттуда никто не вышел. Если это Ажигов приехал, что вполне вероятно, то он наблюдает картину «волчьей охоты» и, может быть, даже командует ею. Сам он, со своей осторожностью, на тротуаре, конечно, не покажется и не подставится под выстрел. Хотя Басаргин готов был при его появлении стрелять сразу на поражение, надеясь узнать знаменитого Умара по известным фотороботам.

Астахов, должно быть, подал какой-то «фирменный» знак, понятный только офицерам «Альфы». Оба они бросили в высокую урну стаканчики с недопитым кофе, отправили туда же недоеденную шаурму и двинулись неторопливо по диагонали, высчитав точку пересечения своего пути с путем Текилова – в двух шагах от «Рейнглера».

Самому Текилову осталось сделать до машины всего четыре шага, когда из грузового микроавтобуса выскочило шесть человек в черных одеждах, в масках «ночь», в черных бронежилетах и с крупной надписью на спине – «ОМОН». Басаргин никак на эту надпись не отреагировал, потому что он знал хорошо: весь ОМОН вооружен короткоствольными «калашами», и уж никак не может быть у работников милиции автоматов «АК-47», давно снятых с вооружения. Но для простых людей это были настоящие омоновцы, и никого не смутила бы любая силовая акция с их стороны против какого-то кавказца, приехавшего на дорогом «Рейнглере».

Сам Ахмат остановился и сначала тоже не разобрался в ситуации. ОМОНу не могло быть вроде бы до него дела. Никак он еще не успел перед ними засветиться, хотя сомнения мелькнули. Опыт сыщика сказался все же, хотя и с задержкой на пять долгих секунд, которых хватило, чтобы сзади к нему, обгоняя офицеров «Альфы», подскочили еще двое и толкнули в спину. От неожиданности он упал прямо под ноги к спешащим лжеомоновцам и сразу получил удар прикладом в шею.

Тут и подошло время вступить в действие «альфовцам» и Басаргину.

Астахов сделал всего три шага вперед, чтобы оказаться в гуще событий.

– В чем дело, господа? Что происходит? – Генерал спросил спокойно и уверенно, но никак не показывая свою готовность к резким действиям. Этих действий от него не ожидали еще и потому, что остальные члены группы, от которой Астахов отделился, не только не приближались, но даже рассеялись – водитель и компьютерщики отошли в сторону дороги, чтобы блокировать водителя грузового микроавтобуса, если тот заведет двигатель. Двое, подошедшие со стороны и остановившиеся рядом, показались просто посторонними уличными зеваками.

– Пошел отсюда... – ближайший «омоновец» ответил Астахову с ужасным горским акцентом и замахнулся прикладом с откровенным желанием не испугать, а приложиться со всей силой.

Генерал среагировал только в самый последний момент, когда рука боевика уже начала разгибаться и ему, казалось, не избежать страшного удара в лоб. Однако Астахов свою голову, должно быть, сильно любил и потому продемонстрировал прекрасную реакцию и чувство дистанции, уклонившись не больше, чем следовало, чтобы приклад просвистел в паре сантиметров от уха.

А потом произошло что-то невообразимое. Человек в дорогом гражданском костюме, внешне не слишком спортивный и уж совсем не молодой, вдруг произвел несколько неуловимых движений руками и одно только движение ногой, и автомат оказался в его руках. А лежащий на спине противник получил то, что собирался сделать сам, – удар прикладом в лоб.

– Бросай оружие, всем на асфальт лицом вниз! – скороговоркой все же выпалил Астахов, отскакивая за угол микроавтобуса, когда стволы других автоматов уже поворачивались в его сторону.

Предупреждение он обязан был дать и переместиться должен был, иначе его очередь угрожала двум сотрудникам управления, оставшимся за спинами боевиков. Да и безопаснее спрятаться за машиной. Но стрелять генерал, верно оценив ситуацию, начал первым. Причем стрелял по ногам, не надеясь, что пуля найдет щель в бронежилете. И сразу же уронил двоих.

Ответные очереди заставили Астахова отступать за угол машины еще на шаг. Но боевики никак не ожидали нападения с трех сторон, что сразу же кардинально переменило ситуацию и свело их преимущество в численности к минимуму. Первым в дело вступил Басаргин, отработанным движением с полуоборота корпуса достал пистолет и выстрелил дважды, даже не подняв оружие на уровень прицела. Еще два боевика упали, но оставалось четверо: двое лже-омоновцев и двое в гражданском, что толкнули Текилова. Но здесь вступили в дело офицеры «Альфы». Двое в гражданском получили два синхронных удара пистолетом по затылку. Две секунды ушли на то, чтобы переменить позу и произвести еще два выстрела, теперь уже в затылки тех, что были в бронежилетах и продолжали стрелять в прячущегося генерала. Причем очереди их доставали больше посторонние машины на дороге.

Здесь все кончилось быстро за счет неожиданности. Но тут же взвизгнули, с дымком проворачиваясь по асфальту, колеса. Стоящая впереди «Газель» выскочила на тротуар, распугивая пешеходов и рассчитывая проскочить до боковой улицы. Люди шарахались, бежали, уворачиваясь от машины, полетела сбитая и перевернутая тележка какого-то торговца, и сам торговец, отпрыгнув, упал. Басаргин стал стрелять по колесам.

Но еще один человек с тротуара не ушел, не пожелав уступить машине дорогу. Тобако начал стрелять метров с десяти и успел выпустить только три пули, когда «Газель» вильнула и со звоном и скрежетом смачно ударилась в столб. Управлять машиной стало некому – Андрей свое дело знал. Но из салона выскочили трое и сразу бросились к метро. Стрелять в них показалось слишком рискованным даже Басаргину, боевики бежали через толпу.

– Там Ажигов! – как команду дал, скомандовал генерал, и два офицера бросились в погоню, расталкивая людей. С другой стороны в помощь им бросился Тобако.

Александр не стал суетиться и рассеивать внимание, понимая, что ситуация еще остается опасной, и это спасло его и генерала, потому что боевики, первыми попавшие под выстрелы генеральского автомата, упали, но оружие из рук не выпустили. Они уже начали поднимать стволы, каждый в своего противника, когда Басаргин сам дважды выстрелил на опережение – в лоб противнику. Так стрелять умел только он. В управлении ФСБ это называли авторским выстрелом, хотя Басаргин от такого термина нервничал.

– Спасибо, Александр Игоревич, – Астахов покинул укрытие чуть раньше нужного времени и потому был прекрасной мишенью. – Собираем оружие!

Это был приказ уже минерам, которые застыли в растерянности от скоротечности и эффективности событий.

Вернулись Тобако и два офицера «Альфы», что побежали в сторону станции метро. Развели руками:

– Толпа... Сразу затерялись...

Офицеры-компьютерщики вывели водителя грузового микроавтобуса. Руки у того были закручены за спину, но голова поднята, и водитель испуганно и озлобленно стрелял глазами по сторонам. Не очень вежливо положили его, почти ткнули лицом в асфальт рядом с трупами. Басаргин заставил повернуться лицом вниз и двух боевиков в гражданской одежде, что получили по удару пистолетом в затылок. Обыскал их и забрал оружие. Остальные, так неумело