Нас не обогнала ни одна машина, что оказалось для меня неприятным сюрпризом. Хотя дорога была такой узкой, что громоздкий автобус все равно никто не мог бы обогнать. Сообразив это, я вздохнула с облегчением. Заметив полицейскую машину, Гюнтер, безусловно, насторожится. Сыщики это тоже понимают. Поэтому они будут держаться сзади до конечной точки нашего маршрута. Немецкие полицейские, к счастью, не легкомысленные и не рассеянные в отличие от меня. Ничего не может случиться. Стивен не позволит.
— Voudriez-vous en?[14]
Вздрогнув, я резко обернулась. Одна из французских девочек протягивала мне пакетик с конфетами. Я улыбнулась.
— Спасибо.
— Вы англичанка?
Я кивнула. Девочка довольно рассмеялась.
— Мы заключили небольшое пари. Мои друзья решили, что вы американка. А я сказала, что они ошибаются.
Ребята перевесились через спинку сиденья, смеясь и болтая.
— Вы здесь одна? — Девочка пожала плечами и отбросила упавшие на лицо волосы. — Если хотите, пойдемте с нами.
Остальные дружно закивали. А я покачала головой.
— Не стесняйтесь! — воскликнула девочка, и ее пухлые губки растянулись в широкой улыбке. — Это Мишель.
Светловолосый юноша с бородой отвесил шутливый поклон.
— И Пьер.
— Enchante, m'selle[15].
— А еще Ролан и Катрин.
Они с энтузиазмом пожали мне руку.
— Мы очень… tres respectable[16]! — Девочка опустила глаза, словно стараясь рассмотреть собственный нос, и стала очень похожей на чопорную немку, которая с упорством, достойным лучшего применения, бросала на ребят неодобрительные взгляды. — Je suis Annabelle[17].
— Большое спасибо, Аннабель, но, думаю, я не пойду осматривать замок.
— Как! Вы не увидите замок? Тогда почему…
Я улыбнулась.
— Это длинная история, слишком длинная, чтобы ее рассказывать в автобусе. Но все равно спасибо за приглашение.
Девочка очаровательно надула губки.
— Ролан умрет от несчастной любви, если вы не пойдете с нами.
Юноша залился краской. Остальные захохотали.
— Это правда. — Пьер обнял друга за плечи, как будто хотел успокоить. — Ради Ролана вы просто обязаны пойти с нами в замок.
Ролан добродушно отпихнул его.
— Извините, мадемуазель, и не обращайте внимания. Они просто дети. — Сам он выглядел лет на шестнадцать. — Меня зовут Ролан Дюпре, и я, к несчастью, вынужден терпеть общество этих слабоумных идиотов.
Другие ребята буквально покатились со смеху.
— Как вас зовут, мадемуазель?
— Сюзанна. Сюзанна Картер.
— Вы пойдете с нами?
Я покачала головой, улыбнувшись шумным протестам.
— Я здесь встречаюсь кое с кем. По крайней мере на это рассчитываю. В любом случае я не останусь надолго.
— Но если ваших знакомых здесь нет, вам все равно придется ждать, когда автобусы поедут обратно.
Я снова покачала головой.
— Мы заставим вас передумать. Смотрите, мы почти на месте.
Ролан махнул рукой и во все глаза уставился в окно. Впереди дорога расширялась, выбираясь из леса на открытое пространство, которое использовалось как парковка. Лес подступал вплотную с трех сторон, с четвертой виднелась полоска воды.
— О, — воскликнула Аннабель, — magnifique[18]!
Глубокое зеленовато-голубоватое озеро таинственно мерцало в окружении высоких холмов, покрытых соснами, которые спускались к его берегам, а вздымающиеся ввысь горы отражались в спокойной водной глади. У меня даже дыхание перехватило. Аннабель оказалась права. Это действительно великолепно.
Автобус, за которым мы ехали, уже остановился. Пассажиры выбрались из него и теперь стояли маленькими группами, восхищаясь прекрасным видом. Когда наш автобус объехал парковку к своему месту стоянки, из леса показался следующий. Я судорожно вцепилась в свою сумочку. Все кончено. Мне осталось только ждать.
Аннабель тронула меня за плечо:
— Идите с нами.
— Нет, Аннабель, не могу.
Она несколько секунд смотрела на меня, потом пожала плечами:
— Ну как вам будет угодно…
Жаль, что я ничего не могла ей объяснить. Увидев, что я тверда в своем решении и не собираюсь присоединяться к их веселой компании, подростки шумно попрощались и вышли из автобуса. Остальные пассажиры медленно собирали свои сумки и камеры и тоже тянулись к выходу. На месте осталась только я.
Еще два автобуса, описав большую дугу, остановились на противоположной стороне парковки. Я терпеливо ждала. Ничего. Никаких машин за ними, никаких людей в форме. Солнце стремило свои жаркие лучи на пыльный асфальт и таинственно поблескивающее озеро. Я почувствовала дурноту. Внутри все болезненно сжалось.
— Прошу тебя, Господи, пожалуйста!
Гюнтер неторопливо вышел из последнего автобуса. Словно загнанный в угол зверек, я следила, парализованная ужасом, как он медленно прошел через толпу туристов, поднял глаза на меня и торжествующе улыбнулся, увидев, как я съежилась одна в пустом автобусе.
Все было бесполезно. С самого начала. Одного взгляда на него, надменного и уверенного в себе, было достаточно, чтобы убедить меня в этом. И я начала собирать вещи. Проспекты, сумочка, конфеты, которыми меня угостила Аннабель. Занимаясь этим, я заметила, что водитель автобуса, в котором приехал Гюнтер, выпрыгнул из кабины и, не обращая внимания на других пассажиров, еще толпившихся у открытых дверей, направился прямо к моему преследователю.
Я замерла, наблюдая за происходящим. Водитель остановился прямо перед Гюнтером и возбужденно заговорил. Я видела, как меняется выражение лица убийцы — сначала оно излучало недовольство, потом раздражение и, наконец, гнев. Он отступил в сторону, но водитель схватил его за руку, громко требуя билет. Их тут же обступили заинтересованные туристы, и все, что мне было видно, — это двигающиеся руки водителя.
Не ожидая исхода, я выскочила из автобуса и побежала по парковке в том же направлении, в котором шли другие туристы. Если я смогу догнать Аннабель и ее друзей, возможно, они мне помогут. К тому времени как я смогу объяснить ситуацию кому-нибудь еще, Гюнтер избавится от обозленного водителя и будет слишком поздно.
Ворвавшись в лес, я устремилась по тропинке, которая вела к замку. Она круто повернула, и я, с трудом вписавшись в поворот, увидела перед собой других пассажиров нашего автобуса, неторопливо идущих вперед. Протиснувшись между ними, я побежала быстрее. Дорожка расширилась, и под одним из
