— Это ваша мать?

— Она была уверена, что я спасу мир.

— Хмм… этого вполне достаточно, чтобы сделать ребенка гордецом. Отец говорил мне то же самое: «Мой сын изменит мир». Его слова заложили в меня определенную программу.

Девушка отложила тампоны и смазала синяки мазью:

— Вы страдаете… манией величия?

— Ну конечно.

— И в чем же это выражается?

— Я и правда верю, что могу спасти мир. При необходимости даже в одиночку. От одной капли в море даже океан может выйти из берегов.

Она прыснула со смеху:

— И поэтому вы готовы поработать на спецслужбы?

— Почему бы и нет?

— Что мне в вас на самом деле нравится, доктор Уэллс, так это то, что вы сумели сохранить детскую душу. Но я, к сожалению, не так наивна, как вы, и полагаю, что спасти мир не сможет никто.

Аврора устроилась в глубоком кресле, достала бутылку кагора и, не предлагая ему, налила себе большой бокал.

— Я говорила с ним, с этим «миром». Это было в Турции, во время научной экспедиции к амазонкам. Я считаю, что наша планета обречена и нам не остается ничего другого, кроме как устраивать праздники, развлекаться, пользоваться всеми имеющимися в наличии ресурсами в ожидании финального великого апокалипсиса. Моя любимая песня — «The End» в исполнении «The Doors». Конец неизбежен. Будущее — это сначала хаос, а потом смерть.

Девушка посмотрела на Давида и приложила руку ему ко лбу, чтобы проверить, нет ли у него температуры.

— Ладно, учитывая ваше состояние, сегодня можете остаться у меня.

— А вашей подруги, мадам Мерсье, здесь нет?

— Кристины? Мы расстались. Она слишком ревнива. И я подозреваю, что она меня… обманула.

— Она вас обманула и она же ревнива?

— Мы всегда обвиняем других в своих слабостях.

— Как мило.

Ее легкая улыбка превратилась в гримасу.

— А вы? Ваша женщина не будет волноваться?

— Мама? Ха… Я тоже начал бракоразводный процесс. Первая стадия — уход из дома. — Давид выглядел огорченным. — Дорогая доктор Каммерер, у нас похожие судьбы. И это вызывает беспокойство.

Девушка вновь стала серьезной:

— Этой ночью можете остаться, но не пытайтесь со мной заигрывать. Даже если бы я сменила ориентацию, вы все равно не в моем вкусе.

— А как же ваша работа в «Апокалипсисе сейчас»? Почему такой выбор?

— С каждым клиентом я дважды получаю удовольствие.

— Вот как?

— Первый раз, когда он платит. Второй — когда уходит. — Аврора сделала глоток и продолжила: — Спокойное одинокое существование подходит мне как нельзя лучше. Совместная жизнь с другим человеком, сексуальность — от этого одни лишь хлопоты. Как говорил один юморист: «Жить с другим человеком означает решать проблемы, которых не было бы, если бы каждый жил по отдельности».

— Еще один прекрасный афоризм. Вы их что, коллекционируете? Мне кажется, что здесь наши интересы тоже совпадают.

Аврора встала и, время от времени отпивая из бокала, повернулась к открытому окну.

— Знаете, увидев вас впервые, я ощутил мощное влечение, — признался он.

— Не надо было мне приводить вас к себе домой. Мне кажется, вы принадлежите к худшей категории мужчин — к романтикам. Они готовы на все, лишь бы вызвать у окружающих интерес к себе. Особенно если у вас, как вы сами утверждаете, мания величия. Я поступила глупо, поверив вам, говорила же мне мама…

— Никогда не верить мужчинам? Не волнуйтесь, я буду спать на диване.

Девушка с недоверием посмотрела на него и удалилась в кухню.

До слуха Давида донеслись громыханье кастрюль и далекий голос молодой женщины:

— Значит, вы согласились работать на армию, чтобы создать маленького человечка, способного выжить в бактериологической войне? И хотите, чтобы я тоже примкнула к этому проекту?

— Сначала я тоже проявлял сдержанность. Теперь же убежден, что оставаться в стороне нельзя. Отказаться от участия в создании будущего — это значит приговорить себя к слепому ему подчинению.

— А почему я?

— Здесь карлица была права, мы с вами составляем «единое целое». Вы эндокринолог, а я биолог.

Он слышал стук тарелок и столовых приборов.

— И сколько же они предлагают за эту миссию по спасению рода человеческого?

— Две тысячи евро в месяц.

— Зарплата госслужащего. Знаете, сколько я зарабатываю выступлениями в «Апокалипсисе сейчас»? Больше пяти тысяч евро в месяц. Причем отнимают они у меня только четыре часа в день. И зачем бы мне уходить с такой работы?

Аврора несколько раз открыла и закрыла дверцу холодильника.

— Мне кажется, что делать что-то в рамках проектов для военных лучше, чем ничего не делать вообще.

Она стала что-то крошить ножом на деревянной доске.

— Вы слышали новости? — спросил Давид. — По всей видимости, на Ближнем Востоке затевается война.

— Мы и так уже «пережили все ошибки наших предков». По-моему, вы сами мне это сказали.

Она стала резать продукты энергичнее.

— На мой взгляд, полковник Овиц предлагает нам создать новое человечество, способное противостоять реакционерам, — бросил Давид, — кем бы они ни были.

— Какой смысл создавать человечество меньшего роста, да еще и более женственное?

— По мнению Натальи, чтобы получить отличных шпионов, которые, благодаря маленькому росту и повышенной сопротивляемости, смогут проникать и действовать там, где нормальным людям это не под силу.

С кастрюлей в руках, Аврора вернулась в комнату и задала вопрос:

— Мини-шпионы, чтобы осуществлять диверсии? И где же?

— Я думаю, в центрах по производству бактериологического и ядерного оружия.

— Вы отдаете отчет в своих словах, мой дорогой доктор?

С лукавым видом девушка накрыла на стол и подала белую фасоль с кусочками подрумяненного мяса.

— Этот рецепт мне дала мать. Она из Тулузы. Скажите честно — нравится?

Молодой человек осторожно попробовал и почувствовал как на кончиках вкусовых рецепторов расцвела целая гамма вкусов.

— Что это? — с набитым ртом спросил он.

— Рагу из бобов с мясом. Обычно его готовят на гусином жире, но я делаю на утином. Белая фасоль, свиные ножки, рыло и рулька, немного гусиной шейки. От себя лично добавляю сметану, причем, поверьте мне на слово, нежирную, соленое сливочное масло, перец, сахар и лавровый лист.

— Да? Лавровый лист?

— Для меня готовка является продолжением химии, поэтому мне очень нравится изобретать