Полоса гор распадается на две большие части. Южная группа этих известняковых гор составила Иудею, а северная группа Галилею.

Назарет биограф Иисуса описывает так:

Домашняя обстановка, в которой рос Иисус, не имела ничего общего с тем, что мы видим на картинах средневековых художников Джотто и Фра-Анжела, «которые изображают Деву Марию восседающую со своим божественным Младенцем на богатом троне, пол из превосходной мозаики, под голубым золотошитым балдахином; они одевали их в цвета, блестящие красками, как летние поля, и нежные, как цветы весною; края одежды оторачивали золотым шитьем с драгоценными украшениями». В жизни на самом деле было совсем иначе.

Иисус и его мать жили так же, как и все. Его биограф пишет:

Прежде чем описать детство Иисуса, необходимо объяснить, как Иисус оказался в Назарете — родился-то Он, как известно, в Вифлееме. Дело обстояло так. По повелению римского императора Августа проводилась перепись населения всей Римской империи. Иудея была частью Римской империи. В ней перепись велась весьма своеобразно: каждый житель для переписи должен был явиться в то место, где проживало семейство, из которого произошел данный житель. Это не предусматривалось распоряжением императора, а было решением самих иудеев, которые держались своих родословий и старались воскресить память о давно исчезнувших разделениях по коленам. Поэтому плотник из Назарета Иосиф со своею женою Марией, которая ходила последние дни беременности, должен был совершить путь в Вифлеем, откуда они оба происходили из дома и рода царя Давида. Надо было преодолеть расстояние около ста сорока верст. Подходя к Вифлеему, Иосиф с женой, застигнутые ночью, намеревались заночевать в гостинице, но там все места были заняты. Правда, слово «гостиница» тут мало подходит. Это был постоялый двор, где можно было переночевать, покормить свой скот и дать ему отдохнуть. Сервис сводился к тому, что для пришельцев предоставлялось только помещение и отдельно, во дворе, помещение для скота. Поскольку мест не оказалось, то Иосиф с Марией кое-как разместились в стойле на сене и соломе, набросанных в пищу и подстилку для скота. Здесь в эту ночь и родился Иисус. Здесь и нашли Иосифа, Марию и Иисуса пастухи, о которых пишется в евангелиях. Это событие прошло незамеченным. «Воображение поэтов и живописцев истощалось в изображении торжественного величия этой сцены. Они воспевали о том, как парили там светозарные ангелы, как звезды замедлили свое движение, чтобы излить свой сладостно чарующий свет на улыбающегося Младенца. Они изображали лучезарное сияние от Его колыбели — яслей, которое так озаряло все помещение, что все присутствовавшие должны были затенять свои глаза от этого чудесного блеска. Но это все далеко от действительности. То славное величие, которое видели простые пастухи, было, видимо, только очами веры».

Стремление исказить естественную жизнь, заменить ее чудом, обязательно чудом, которое, по их пониманию, одно может быть доказательством существования Бога и всего божественного, было присуще людям всегда. Казалось невероятным, что рождение Спасителя человечества совершилось без потрясений и переворотов. Но эти потрясения сочиняли и сочиняют до сих пор. Так, в апокрифическом Евангелии Иакова рождение Христа описывается очень выразительно: в момент рождения Христа мгновенно остановилась ось небес и смолкли птицы; на земле возлежали рабочие, опустив руки в сосуд, «и те, которые черпали, не могли почерпнуть, и те, что почерпнули, не могли поднять, и те, что подносили ко рту, не могли взять, и лица всех обратились кверху; и я видел, продолжает повествователь, как овцы испуганно остановились, и пастух поднял свой посох, чтобы гнать их, и не мог опустить его; и я взглянул на поток реки, и козы наклонились к нему, чтобы пить, и не пили, и все, что двигалось вперед, было задержано в своем движении».

Мы можем повторить вслед за биографом Иисуса: «Измышления человека всецело отличны от деяний Бога».

Можно было бы на этом подробно не останавливаться, если бы эта тяга к чудесам не губила, не душила истинную веру, подкрепленную знаниями. И сегодня мы ежедневно видим эту подмену веры, то есть правильного мировоззрения, чудесами. Проповедники (главным образом из-за океана) лезут из кожи вон, чтобы продемонстрировать чудеса исцеления, считая, что этим они доказывают правильность веры. Вера подменяется чудом, чудо убивает веру окончательно, компрометирует ее в глазах думающих,