– И здесь ты права. Это известные террористы. Мать, вероятно, вскоре будет осуждена на пожизненное заключение во Франции. Сын пока в бегах. Его ловят. И мы рады бы принять его у себя…

– Вот и ловите после ужина, а то ужин остывает. – Она вздохнула и ушла кормить близнецов.

После российского досье и беседы с женой мысли опять вернулись к встрече в Эр-Рияде Гольдрайха и Мунтагирова. Что могло быть в посылке? Реально предположить, что в посылке могло быть бактериологическое оружие. Но это значит, что у башкирских «ангелов» уже есть запасы anthrax'а. Впрочем, они уже есть, вероятнее всего, и в Кольмаре. Неизвестна лишь страна-производитель. Когда это будет известно, станет понятно и многое из остального. Но если «ангелы» уже добрались до захоронений, то зачем им нужен Столбов-старший?

Здесь можно предположить только одно. Найдено было одно небольшое захоронение, а требуется гораздо большее количество оружия. Зачем? Этот вопрос следует еще обдумать. И если сейчас в Кольмаре подтвердят, что anthrax российского производства, тогда понятно, зачем вызвали к Астахову или к кому там еще комиссара Костромина. И почему вызвали его одного, без Басаргина. Российская сторона желает избежать международного скандала. Но избежать его можно только одним способом: пресечь деятельность «ангелов». Если такая деятельность пресечется сейчас же, спасение Франции от бактериологических атак можно будет поставить в заслугу российским спецслужбам.

Но… Но если «ангелов» сейчас остановить, то разорвется цепочка, с помощью которой можно доказать причастность Гольдрайха к подготовке терактов. Однако ни правительство России, ни правительство Франции не пойдут на риск, допустив проведение опасной игры. Мало ли что – самолет, к примеру, разобьется, машина на дороге в аварию попадет… И – все… Возьмет ли Интерпол такой риск на себя? Перевозку, обработку, хранение проконтролировать невозможно. И как еще придется производить захват? Террористы в любой момент будут иметь возможность взорвать и распылить опасное вещество. Нет, и Интерпол на это не пойдет. Значит…

Значит, следует захватывать «ангелов» в дороге, до того, как они добрались до места? Дорогу туда они, по всей вероятности, знают. И смогли отыскать одно захоронение. Каким образом смогли?

Вдруг откуда-то из сознания выплыла уже слышанная фраза о том, что вместе со Столбовым заражению подверглись три солдата. Двое из них умерло. А где третий? Где третий? И что он знал?

Зазвонил телефон.

– Слушаю, Басаргин…

– Саша! Это Доктор. Можешь поздравить нас с трофеями. В наши сети влетело шесть «ангелов». Правда, пытались своими черными крыльями потрепыхать, но мы их быстро обломали. Захвачена автомашина «Газель» с установленным в ней сейфом. И что бы, ты думал, мы нашли в сейфе вместо денег?

– Контейнер с anthrax'ом.

– Другой бы на моем месте твоим словам удивился, а я – так нет. Прими это не за свою, а за мою заслугу.

– Во-первых, соблюдайте осторожность. В первую очередь, личную. Попытайтесь сразу узнать, где они его взяли. И что сделали с тем инвалидом, что показал им место?

– Понял. Сохатый уже пытается… Ситуация такая, я «прозвонил» машину со Столбовым-старшим через свой компьютер. Примерно знаю, куда они следуют. Попытаюсь догнать, чтобы контролировать визуально. Единственная возможность свернуть у них – в Челябинске. Если попытаются добираться через Троицк в Казахстан. Но, скорее всего, поедут сначала в Уфу. Пусть «Альфа» выставляет заслоны перед Уфой. Будут результаты допроса, я сообщу.

– Понял. Связываюсь с Астаховым…

Сохатый прожил богатую и разную жизнь, которая его ломала и корежила, но многому необходимому научила. В первую очередь, научила выживать. Герой Афгана, старший лейтенант спецназа ГРУ, командир взвода отдельной роты, попавший по чужой вине сразу из Кабула в суд, а потом и в «зону», где ему трудно было прижиться среди новых для него законов межчеловеческих отношений. И много еще чего, что ни сам Дым Дымыч, ни Доктор, который был в курсе, не рассказывали никому.

И еще эта жизнь научила Сохатого допрашивать. Он не получал удовольствия от страданий других людей. Но умел узнать, что требовалось. Когда к «Газели», рядом с которой на земле лежало четверо «черных ангелов», подъехал Ангел на своем джипе, Сохатый неторопливо, как на вечерней прогулке перед сном, прохаживался рядом с пленными, заложив руки за спину. И мечтательно поглядывал на луну.

Ангел выгрузил еще пару человек, которых Дым Дымыч обезвредил с первого выхода, взяв, без стеснения, одной рукой за шиворот, второй за брюки пониже спины и выбросив из машины на землю.

– Что с ними делать? – спросил Дым Дымыч. – Не буду же я их караулить.

– Допросить надо.

– Я уже этих допросил. Первые нового не скажут.

– Разговорчивые?

– Уговорил. Я убедительный…

Ангел хмыкнул.

– Еще шеф просил узнать, что стало с инвалидом, который им первое захоронение показал.

– Скажи шефу, что инвалида закопали в той же яме.

– И это сказали?

– Друг друга очень перебивали, чтобы быстрее сказать. Просто болтуны какие-то попались.

– Ты – талант. Тебе бы в ментовке дознавателем служить.

– Что интересного, мне интересно, можно от ментов узнать?

Они оба и одновременно засмеялись.

– Научил бы.

– Это сложно. Надо акупунктуру знать. Можно на мочке уха нажать точку, чуть-чуть подержать зажатую, и человек начнет на твоих глазах терять свои – слепнуть будет. Можно на ладони другую точку нажать, и человеку покажется, что о его печень нож точат. Можно мизинец соответствующим образом защемить, и у человека начнет сердце с перебоями работать… Глаза тебе еще сегодня сгодятся… Давай мизинец! Или ты предпочитаешь ладонь?

– Лучше без меня. Или попробуй на нашем омоновце. Он парень слишком крепкий, чтобы бояться боли. Как раз и узнаешь, что могут менты на допросе рассказать. А начнут рассказывать, на них «зон» не напасешься.

– Это точно. Каждого, кто год носил ментовские погоны, можно смело сажать на всю оставшуюся жизнь!

Два отставных киллера[30] откровенно радовались схожести своих взглядов.

К ним как раз приближался Риза с двумя местными милиционерами.

– Пост сдал, – сказал Дым Дымыч, – пост принял, – сам ответил, ткнув Ризу пальцем в грудь.

– Это не я, это они.

– Пусть они. При оружии?

– При оружии, – ответил милицейский сержант.

– Там, в машине, сейф. Ключи остаются у меня. В сейфе содержимое, несущее смерть всему вашему району. Если эти, – Сохатый кивнул в сторону связанных пленных, – только голову поднимут – бить пистолетом по голове, и посильнее, чтоб другим неповадно было. Если приблизится посторонний – стрелять на поражение. Естественно, после предупредительного выстрела. Но если и без него, тоже не большая беда. Местных жителей, главное, не подпускать. Через несколько часов прибудет из Москвы группа «Альфы». Им сдадите пленных и машину с сейфом. Предупредите, чтобы в сейф самостоятельно не лезли. Задача понятна?

– Так точно.

Сохатый распоряжался так серьезно, что милиционеры сразу прониклись ситуацией. А сам Дым Дымыч тут же запрыгнул на заднее сиденье джипа Ангела. Риза поспешил занять свое место, чувствуя, что два других волонтера Доктора успели найти общий язык и могут вполне уехать без него, а ему и так было обидно, что здесь уже появились пленные, здесь была рукопашная схватка, в которой он считал себя специалистом, а ему возможности проявить себя и утвердить пока не представилось.

Доктор вышел на дорогу в сопровождении Тихонова, которому местные врачи успели перевязать голову. Столбова-младшего уже посадили в машину «Скорой помощи», а он все оглядывался, ища глазами кого-то из своих «крутых» парней, и не видел, что один из них лежит на носилках рядом с ним, старательно закрывая глаза, чтобы не встретиться взглядом с шефом. Чувство вины бывает даже у пострадавшего, а начальство виноватым всегда считает того, кто оказался слабее.

Ангел тормознул прямо перед Доктором и тоже вышел из машины. В отличие от Сохатого, он никогда не стеснялся появляться на виду у посторонних, хотя тоже вроде бы имел основания встречаться не со всеми подряд. Риза, заметив, что Сохатый не выходит, тоже остался в машине, подстраиваясь под поведение старшего и более опытного.

– Я очень попрошу вас быть осторожнее, – сказал Виктор Петрович. – Там заложник. Я так понял, что захват вы производить самостоятельно не будете?

– Захватить или уничтожить – в этом проблем не возникнет. Однако у меня нет специалистов по освобождению заложников. Единственный наш специалист находится сейчас в Башкирии. Освобождение – это совсем иной профиль деятельности. Здесь, боюсь, мы просто наломаем дров и перемешаем их с кровью. С таким тонким делом, я думаю, гораздо лучше справится «Альфа». У них давно отработана технология не только для освобождения самолетов. Я уже вызвал дополнительную группу, чтобы перекрыла путь их машинам.

– У них в одной из машин второй контейнер с порошком, – сказал Сохатый, опустив стекло в дверце. – Едут в Уфу, где разделятся. Часть разойдется по домам на заслуженный отдых, часть в тот же день экипируется соответствующим образом, прихватит других парней и отправится на остров Возрождения. Повторить историю со Столбовым и заразиться сами они не хотят. Оттуда планируют вернуться в Уфу, из Уфы должны лететь с порошком в Саудовскую Аравию. Путь опробован. Перевозят в специальных герметичных поясах, напоминающих обыкновенную грелку. Это все протокол допроса, – после паузы сообщил дополнительно, откуда у него сведения.

– Значит, конечная точка маршрута определена. Это уже легче, – сказал Доктор. – До острова дорога дальняя. Если проскочат здесь, не проскочат там. Но и здесь проскочить не должны. Если только не сменят машины. Но, по моим данным, у них в настоящее время задействован весь автопарк, кроме двух «Газелей»,