— Что «не знаю»? — поднял брови Каронин.

— Не знаю, полечу или нет. Риск достаточно велик.

Каронин хитровато прищурился:

— А ведь я, кажется, тебя еще ни о чем не просил.

— Да чего там, капитан! Неужели, налетав вместе столько парсеков, мы будем играть друг с другом в кошки-мышки?

— Хорошо. — Каронин покосился на свою капитанскую нашивку, словно досадуя, что положение обязывает его посылать хорошего человека в подозрительное место — может быть, совершенно гиблое. — Да, я хочу попросить тебя об этом. Причину ты хорошо знаешь.

Еще бы Виктору ее не знать! Новый автомат-разведчик был потерян на Адаре-5, осталась старая рухлядь, дающая не больше информации, чем зонды. С тех пор они как-то обходились без автомата. Но кто мог предугадать, что «Менкару» попадется планета четвертого типа? Шансы были ничтожны!

— Конечно, ты можешь отказаться, — продолжал капитан, — это твое право. Тогда придется просить Глеба. А он, сам знаешь, парень горячий, бесшабашный. Сколько раз уже лез напролом, и его приходилось вытаскивать буквально с того света! Ты — другое дело. Всегда все взвешиваешь, а осторожность в нашей работе — признак мудрости. Ну, о чем думаешь?

— Взвешиваю, — буркнул Виктор.

— Прекрасно. Тогда давай присядем — так лучше взвешивать. А заодно полюбуемся пейзажем.

Они опустились в кресла. Виктор наклонился вперед, подпер кулаком подбородок и вгляделся в экран. Четвертый тип означал, что на планете имеются сооружения неизвестной цивилизации. Пилот не был трусом или буквоедом, свято чтящим инструкции. И все же внутренний голос нашептывал ему: «Не суйся туда. Странная штука — этот город. Кто знает, чего от него можно ожидать?»

И тут экран озарился призрачным, каким-то потусторонним светом: восходило второе, голубое солнце планеты. Сияние усилилось. Потоки ослепительных лучей залили город, и «храмы» вспыхнули, занялись торжествующим огнем. Это была страшная, зловещая красота. Здания, превратившись в застывшие голубые факелы, вздымали на остриях шпилей чаши, сверкающие, как раскаленные добела слитки металла.

Фантастическое зрелище захватило Виктора. Он еще сильнее подался вперед и вдруг обнаружил, что уже стоит. Тут и внутренний голос расхрабрился: «Лети! Плюнь на мои предыдущие советы — я просто проверял тебя на «вшивость». Первым увидеть такое вживую, без помощи приборов — да за это можно полжизни отдать. Лети, не раздумывай!»

Капитан тоже поднялся.

— Что, проняло? Ну, вижу, ты согласен. — Это прозвучало как констатация факта. — Можешь идти готовиться. Перед отлетом зайдешь, я тебя лично проинструктирую. Радиация сильная, но защита шлюпки ее выдержит. А вот что касается всего остального… Ты прав, риск достаточно велик.

Каронин выключил экран, нахмурился, сразу как-то постарев, и повторил:

— Достаточно велик…

«Итак, я — Виктор Гусев. Пилот-разведчик. Вернее, был им. Был… Страшное слово! Кто же я теперь? Где нахожусь? Куда вы спрятались, хозяева этого мира? Появитесь! Я хочу, наконец, знать, что со мной!»

Жидкость в центральной, удлиненной колбочке Регистратора помутнела. Цепочка сложных химических реакций — и на дно выпал кирпично-красный осадок. А по тончайшим нитям, тянущимся к системе контроля, помчались биотоки, сигнализируя: объект возбужден, следует быть начеку.

«Похоже, они меня услышали. Это уже кое-что! Мой зрительный орган (хотелось бы знать, как он выглядит снаружи!) снялся со шпиля и теперь плывет над городом. Мне, кажется, решили устроить обзорную экскурсию. Да, здесь есть на что посмотреть. Оказывается, не все здания огромны. Между гигантами разбросаны постройки поменьше. Но скромненькими их не назовешь. Какое разнообразие форм!

А между прочим, мне тогда не померещилось. Город на самом деле живой! Весь он «слеплен» из органики, поглощающей энергию в особой, специфической форме. Откуда мне это известно? Похоже, кто-то незаметно подсказывает. Сейчас, например, он нашептал, что приближается центр города и скоро я увижу наконец место своего заточения.

Вот оно! Сооружение, напоминающее исполинскую перевернутую тарелку. Мои «глаза» проникают сквозь крышу. Невообразимое зрелище! Все пространство под «тарелкой» занято причудливыми существами… или органами, не знаю, как это назвать. Здесь и ярко расписанные шевелящиеся бочонки, и некие подобия деревьев с мясистыми щупальцами вместо веток, и клубки извивающихся трубок различного диаметра. И повсюду среди этих зарослей ползают бесформенные желтые туши, напоминающие амеб. Выпуская корявые отростки, они буквально переливаются с места на место. Кто такие? Подскажи, мой невидимый информатор! Так, понял. Это обслуживающий персонал, нечто вроде биороботов. А вот главный предмет их забот — огромный хрустальный шар, оплетенный системой пульсирующих трубок. Нет, не шар — многогранник. Грани сверкают, стреляют во все стороны яркими лучиками. А внутри — перегородки, разбивающие искрящуюся глыбу на множество ячеек. И в одной из этих ячеек… я? Мое сознание, переписанное с недолговечных клеток мозга на более качественный материал? Нет, только не это! Жить, не имея тела, навечно запечатанным в эту крохотную стеклянную призму? Нет, нет, нет!!!»

Жидкость в сосудах Регистратора вскипает мириадами крошечных пузырьков. Тревога! Система контроля реагирует мгновенно. В недавно заполненную ячейку нагнетаются успокаивающие вещества. До захода красного солнца она будет погружена в сон. Затем ячейку опять подключат к Информаторию. Слишком много знаний за один «прием» — это плохо, чревато шоком. Но не годится и оставлять новичка в неведении. Он должен постепенно осознать свое место в системе и свыкнуться с мыслью, что обратного пути нет.

«Теперь я знаю, что представляю собой в этом мире. Одна из десятков тысяч ячеек гигантского Супермозга… Мое тело… Его уже нет, оно распылено на атомы. Странно, почему я так спокойно об этом думаю? Все безразлично. До такой степени, что объяви сейчас о моей казни — и я соглашусь: мол, надо так надо, вам лучше знать, господа…

Что-то изменилось. Какое приятное ощущение! Настоящее блаженство! Теперь я знаю, что это такое. Всходит голубое солнце, растворяя нестойкие оранжевые облака и заливая город водопадами энергии. Она улавливается решетчатыми чашами, преобразуется и распределяется на нужды города. Но часть ее, минуя прочие инстанции, по особой проводящей ткани передается непосредственно в Мозг. Солнце поднимается все выше. Невероятное наслаждение! Живительное тепло сочится отовсюду, оно омывает каждую молекулу тончайшей структуры, впрессованной в стеклянистую массу моей ячейки. Не надо больше ничего! Я хочу вечно купаться в эйфории! Всемогущество, вот оно! Я могу распоряжаться по своему усмотрению этой бездной энергии, расточаемой ослепительным светилом. Отдам приказ — и вспомогательные службы еще шире откроют каналы, по которым струится благодать. А захочу — вовсе перекрою их. Пусть остальные ячейки наслаждаются, а я, отрешившись от всего внешнего, буду предаваться философским раздумьям. Пожалуй, так сейчас и сделаю.

Да, отныне я бессмертен, власть моя беспредельна! Я не могу лишь влиять на желания других мыслящих ячеек. В остальном же… «Храмы» с игольчатыми шпилями, сказочно красивые «домики» и «кусты» из ветвящихся трубок — это всего-навсего службы города, единственная задача которых — обеспечить разумные компоненты Мозга полной гаммой удовольствий. Превосходно! Правда, я лишен возможности двигаться, но это в общем-то ни к чему. Да и что за радость топать куда-то на своих двоих! Благодаря совершенным зрительным органам я могу «побывать» в любом месте города и даже за его пределами.

Ну что же, с настоящим я разобрался, теперь полезно будет изучить здешнюю историю. Спасибо Информаторию! Между прочим, уникальное устройство. Подумать только, он сам был свидетелем всех событий! А мы, люди, вынуждены судить о делах давно минувших дней по обрывкам пергамента и глиняным черепкам…

Начнем с момента, когда на планете в неимоверных муках зародилась жизнь. В системах двойных звезд настолько специфические условия, что биологам, как правило, там делать нечего. Но случилось чудо, выпал один шанс из миллиона, а дальше пошло-поехало… Причудливые организмы сменяли друг друга с невообразимой скоростью. Это продолжалось до тех пор, пока неистовая радиация голубого светила не