волшебнику Кламантлу Бейрлдоуну.
В чем-чем, а в недостатке сообразительности Фаерода Серебряное Древо никогда нельзя было упрекнуть. Но при этом он редко позволял себе явно проявить какое-либо чувство, за исключением, пожалуй, зловещей угрозы. Он сохранял внешнее спокойствие, делая вид, что ничего не понимает, выжидал и непрерывно наблюдал, как все три волшебника из его Темной тройки плели свои собственные предательства. И искал способ наилучшим образом использовать их преступления в своих интересах.
Сейчас один из полезных инструментов оказался уничтожен, и пришло время направить в нужную сторону последний.
— Вы превратили его в живую магическую бомбу, — задумчиво протянул он, — Довольно расточительно, вы не находите?
Ингрил Амбелтер яростно мотнул головой.
— Мой господин, — мгновенно откликнулся он, — поверьте мне, нельзя было больше терпеть его амбиции. Маркоун был просто туп и чрезмерно жаден, тогда как Кламантл — неглуп и поистине опасен. Это он наложил на вашу дочь заклятие, из-за которого завертелось все это дело: она сбежала из замка и решилась открыто выступить против вас. Вспомните все беды и трудности, происходившие с тех пор. За всем этим стоял Кламантл.
Барон, прищурившись, метнул на него быстрый взгляд.
— И мой Повелитель Заклинаний не поймал его за руку?
— Господин, — с трудом сдерживая злобу, ответил последний из оставшихся и самый могущественный маг Серебряного Древа, — я с удовольствием обсужу все это позднее. А сейчас мне нужно немедленно вызвать к жизни заклятие, наложенное на целителя. Это, прежде всего, в ваших собственных интересах.
— Ваш «голос бога»?
— Он самый, — подтвердил Ингрил Амбелтер.
Он низко наклонился над стеклянным шаром, прикоснулся сверху двумя пальцами обеих рук и негромко произнес несколько вкрадчивых слов. Барон пару секунд без улыбки смотрел на него, а потом склонился к своему собственному шару. Вглядевшись в знакомый жаркий туман, он вдруг не без тревоги подумал: а что, интересно, от него останется, если своенравный Повелитель Заклинаний решит внезапно взорвать этот шар?
Все, кто был виден в глубинах стекла, лихорадочно суетились. Хоукрил и Краер отгребали каменные осколки от заваленного тела Эмбры и швыряли их с такой силой, что Сарасперу пришлось обойти вокруг и начать откапывать волшебницу с другой стороны.
Сараспер чуть слышно заскулил, глядя широко раскрытыми глазами на кучу камней, под которой лежала Эмбра Серебряное Древо. Услышав странный звук, Краер, прищурившись, взглянул на целителя, а тот взмахнул рукой, как будто хотел отогнать взгляд от себя.
— Нет, — громко простонал Сараспер, — только не предавать друзей. Только не причинять им зла…
Его волной захлестнула чужая непреодолимая воля.
Старый целитель зашатался и шагнул вперед.
— Краер! Хоукрил! — яростно зарычал он, — Остановите меня! Не дайте мне сделать то, что я должен совершить!
— Что он там бормотал «немедленно»? — рявкнул Хоукрил, осторожно проводя кончиками пальцев по голове Эмбры, пытаясь обнаружить вмятины и трещины в черепе, липкие потеки крови и, слава Троим! — не находя ничего. Вообще.
— Думаю, что на него наложено заклятие, — ответил Краер. Он шарил в куче камней, пытаясь нащупать подходящий для того, чтобы точно кинуть, осколок, не отводя при этом глаз от Сараспера, который уже рыдал в голос и бормотал что-то нечленораздельное, — Не думаю, что человек сможет одновременно бороться с чужой магией и колдовать. Но что, если он перестанет бороться?
Квартирмейстер и латник мрачно переглянулись, а в это время по балкону почти над головами четырех авантюристов мелькнула быстрая тень.
— Лустус приполз назад, — беззвучно прошептал себе под нос вновь прибывший. — Лустус всегда знает, когда надо приползти.
Барон резким толчком придвинул к Ингрилу стоявший на середине полированного стола подсвечник. Волшебник сунул руку в огонь, зашипел от жгучей боли и переслал ее вместе со своей непреклонной волей Сарасперу.
— Теперь, — сказал он, и его голос показался зловещим, как свежевырытая могила — теперь, целитель, ты
И тогда в полуразрушенной, усыпанной разбитыми каменными блоками библиотеке Эхрлута, за тридевять земель от комнаты, где, сгорбившись от усиливавшейся боли, сидел Повелитель Заклинаний, испуганное бормотание Сараспера Коделмера смолкло. Его глаза внезапно полыхнули огнем, и он широким шагом двинулся к Эмбре.
Краер и Хоукрил метнулись вперед, вцепились в старика — и Ингрил Амбелтер чуть слышно выдохнул:
— Пора! Ради Троих, ради Владычицы темных сил,
Огонь, окружавший его пальцы, ярко вспыхнул, лизнув высокий потолок зала, заставил барона вздрогнуть и прикрыть глаза ладонью и вновь пригас. Повелитель Заклинаний покачнулся и тяжело откинулся на спинку кресла; он дрожал всем телом, а на лице появилось выражение полного изнеможения.
Посланные им за много миль молнии вылетели из тела Сараспера и языками лилового пламени хлестнули квартирмейстера и латника.
Их далеко разбросало в разные стороны. Хоукрил попытался вскрикнуть от боли, но не смог, лишь какой-то жалкий писк вырвался из не подчинявшихся ему легких. В следующее мгновение он грохнулся на камни.
Лиловое пламя с воем распространилось по помещению, снова взметнув пыль, загремев каменными осколками и рассыпавшись роем синих искр над перилами балкона. Темная фигура, прятавшаяся за обломками балюстрады, задрожала всем телом, сложилась вдвое от боли и медленно свалилась с балкона, с грохотом рухнув на громоздившиеся снизу обломки полок.
Сараспер кинулся к Камню. Сделав всего несколько шагов, он споткнулся, упал на колени и, словно не заметив этого, пополз дальше на четвереньках. Наступив коленом на неподвижное тело Эмбры, он протянул руку к Дваеру.
Лустус выбрался из кучи сломанных полок, встряхнулся, словно пытаясь сбросить боль, и посмотрел на Камень, ради которого забрался в эту глушь. Слишком уж много пустого пространства отделяло его от цели. Такое расстояние не преодолеешь одним прыжком.
Пальцы старика прикоснулись к Камню, и тот в ответ мигнул, будто издевался.
Лустус повернулся, снова обратившись в тень, и метнулся в темноту. Он бежал неловко, но быстро и споткнулся только один раз. Нужно было вовремя удрать и снова выжидать лучшего времени.
Целитель поднял Камень, но безвольная рука Эмбры поднялась вместе с ним и выбила его из руки старика. Сараспер снова потянулся к Дваеру, его пальцы прикоснулись к гладкой поверхности тяжелого шара…
Что-то быстро стукнуло целителя по голове, он отлетел в сторону и упал без чувств.
