– Нет, – ответили издали. – Сам погляди.

– У меня фонаря нету.

– Без фонаря увидишь. Вряд ли кто туда мог забраться.

Полицейский спустился на землю. Алиса быстро отползла к дальней стенке и прижалась к ней.

Деревянная дверца распахнулась, и в ней появился черный силуэт полицейского. Он долго вглядывался, потом спросил на всякий случай:

– Есть здесь кто?

– Ты идешь? – раздался крик издали.

– Иду, – ответил полицейский и захлопнул дверцу. – Нет здесь никого. Она уж, наверное, на самолете улетела.

– Конечно, – согласился с ним второй голос. – Такое покушение в одиночку не совершишь.

– Останемся здесь до темноты, – сказал Рррр, когда шаги полицейских смолкли. – А то сейчас нас быстро поймают.

Им удалось выбраться из-под карусели только поздно вечером. Примерно через час после того, как полицейские ушли, парк стал наполняться народом. Хозяин карусели долго вытирал ее тряпкой, подметал, потом включил и часа три подряд под веселую, но страшно надоевшую Алисе музыку карусель вертелась над головой, скрипела, и казалось, вот-вот кто-нибудь провалится сквозь пол и задавит беглецов.

Наконец, когда Алиса отлежала себе все бока и измучилась оттого, что страшно хотелось спать, а уснуть под гром музыки и скрип карусели было совершенно невозможно, веселье подошло к концу. Мотор карусели все реже заводился, реже раздавались голоса вокруг. И к полуночи все стихло.

Они выползли наружу, и Рррр долго растирал сильными ручками ноги Алисы. Ноги так занемели, что идти было невозможно. А потом стало еще хуже – ноги отходили, и казалось, что тысячи иголок вонзились в них.

– Ну, сможешь идти? – спросил Рррр.

– Смогу, – ответила Алиса.

Теперь, когда столько пришлось вытерпеть, она уже поняла, что любой ценой они должны добраться до своих.

И они добрались.

Они снова пересекли темный лес, вышли на пустырь и, обходя ямы и кучи мусора, доплелись до нового района города. Пока не остались позади последние дома, они шли медленно – Рррр забегал вперед, смотрел, нет ли кого, и только потом Алиса следовала за ним.

Было уже почти два часа ночи, когда они вышли к полотну железной дороги. Рельсы поблескивали под луной.

Они вышли на тропинку, которая бежала вдоль полотна, и направились прочь от столицы. Алиса старалась представить себе, как мать космонавта Толо ругает ее, рассказывает своему сыну, как Алиса втерлась к ней в доверие. Ей казалось даже, что она слышит голос старушки: "Я ее даже помидорами кормила. Знала бы, ничего не дала бы. И котенок у нее был подозрительный".

И уже под утро им удалось взобраться на платформу товарного поезда, который притормозил у разъезда.

С первыми лучами солнца, изодранные, измученные, еле живые, но страшно счастливые, они поднялись на пригорок. Оставалось сделать всего один шаг, и машина времени заберет их обратно, в лагерь археологов.

И Алиса вдруг поняла, что ей очень трудно сделать этот последний шаг.

– Я боюсь, – тихо сказала она маленькому археологу.

– Я тоже боюсь, – шепнул он. – Я понимаю.

– А вдруг мы вернемся, а там все по-старому? Вдруг не удалось?

– Ой, – сказал Рррр, – и не говори!

Он снова потерял где-то свой хвост, теперь уже безвозвратно.

Они помолчали немного.

Потом Алиса наклонилась и взяла археолога на руки. И сделала последний шаг.

Что-то щелкнуло. Легкий туман окутал ее, и показалось, что она несется куда-то, падает… падает…

И вот она стоит в кабине машины времени.

За стеклом возвышался Громозека. Рядом – Петров. Ричард наклонился над пультом управления.

Алиса стояла в кабине, не смея шелохнуться.

Дверь не открывалась.

Громозека поднял щупальце, показывая, что она забыла нажать на кнопку.

– Ну да, кнопка, – поняла Алиса.

Она нажала на зеленую кнопку. Дверь отошла в сторону. Алиса выпустила из рук археолога, и тот упал на пол.

– Все в порядке, – сказал Громозека. – Можете стартовать.

– Есть стартовать, – отозвался голос из динамика.

Глухо заревели двигатели, пульт управления качнулся, и Алиса почувствовала, как увеличивается тяжесть – заработали гравитационные установки.

– Ну что? – спросил наконец Рррр.

Громозека протянул вперед свои длинные щупальца, поднял Алису, и она вдруг увидела, что по его широченному зеленому лицу текут дымящиеся слезы.

– Доченька моя! – сказал он. – Милая! Спасибо!

– Ну что? – спросила тогда Алиса.

– Все в п-порядке, – сказал Петров. – Все в п-порядке. Хотя это и безобразие.

– Победителей не судят, – сказал Ричард. – И вы, Михаил Петрович, это знаете.

– А я, – сказал Громозека, все еще не выпуская из щупалец Алису, – я согласен теперь на любое наказание.

– Так получилось? – настаивал Рррр.

– Все получилось.

– А почему мы движемся?

– Мы летим, – сообщил Громозека. – Улетаем.

– Почему? – удивилась Алиса. Ей был так уютно в объятиях Громозеки, и она совсем не чувствовала ног.

– Потому что, как только вы с Рррр ушли в прошлое, я разбудил весь лагерь, – сказал Громозека.

– Чтобы за нами гнаться?

– Ничего подобного. Я же знал, что ты ночью попытаешься сама убежать в прошлое. И ты знаешь мое к этому отношение. Я не мешал тебе.

– Ты тогда не спал?

– Я же велел тебе не забыть свитер.

– А я так старалась не шуметь! – сказала Алиса.

– Я сделал все, что мог. Я объяснил тебе действие баллона с вакциной, заставил тебя сделать все уколы. И попросил Рррр отправиться в прошлое вместе с тобой. Одну я тебя отправлять не хотел.

– Так ты, котенок, – обернулась Алиса к своему спутнику, – тоже заранее знал, что я убегу?

– Знал, – подтвердил маленький археолог. – И, кроме меня, некому было тебя сопровождать. Я ведь самый маленький. И хвост я заготовил заранее. И ведь я тебе пригодился!

– Пригодился. Знаешь, Громозека, он меня освободил, когда меня поймали.

– Да? Ну и отлично. Потом все расскажешь. А мы очень волновались. Мы думали, что, если тебя поймают, придется отправлять в прошлое спасательную партию.