понял, что она уже обдумала несколько возможностей, и спросил:

– Что мы будем делать, Эмми?

– Должно быть, все это богатство украдено из императорской квоты. Вероятно, оно лежит в айсберге уже много лет. – Она кивнула, чтобы подчеркнуть свою убежденность. – Тебе не стоит марать об него руки.

– Но меня обманул мой собственный сводный брат.

– Должно быть, у него есть какие-то планы относительно этой меланжи. Он ничего не сказал тебе, поскольку знал, что ты сочтешь делом чести сообщить о пряности императору.

Абульурд пожевал кисловатый лист салата, проглотил его и запил белым каладанским вином.

Эмми помолчала, потом снова заговорила:

– Если ты привлечешь внимание к этому хранилищу, то я могу придумать тысячу способов, какими нам могут навредить, навредить Ланкивейлю, навредить твоей семье. Лучше бы ты не находил этой пряности.

Он посмотрел в ее яшмовые глаза, ища в них хотя бы намек на искушение, но увидел в них только озабоченность и опасения.

– Возможно, Владимир уходит от уплаты налогов или просто украл эту меланжу, чтобы пополнить кофры Дома Харконненов, – предположила Эмми, и взгляд ее стал жестким. – Но он все же твой брат. Если ты донесешь на него императору, то это навлечет катастрофу на твой Дом.

Абульурд подумал о других последствиях и застонал.

– Если барона посадят в тюрьму, то мне придется взять на себя управление всеми харконненовскими державами. Если мне снова отдадут Арракис, то надо будет либо вернуться туда, либо переселиться на Гьеди Первую. – С совершенно несчастным видом Абульурд отхлебнул еще вина. – Меня тошнит от той и другой перспективы, Эмми. Мне очень нравится жить здесь.

Эмми придвинулась к мужу и коснулась его руки. Она погладила его ладонь, а он поднял ее руку к губам и поцеловал ей пальцы.

– Итак, мы нашли приемлемое решение, – сказала она. – Мы знаем, где лежит пряность.., так пусть она там и остается.

Когда над пустынным горизонтом поднялась медно-красная луна, Лиет Кинес и семеро фрименов, отделившись от тени скал, направились к пологим волнам дюн, где нельзя будет спрятаться от глаз постороннего наблюдателя. Один за другим люди подняли вверх кулаки, приветствуя, по фрименскому обычаю, восход Первой Луны.

– Приготовиться, – скомандовал Стилгар спустя мгновение. В призрачном лунном свете юноша напоминал своим узким лицом пустынного ястреба. Расширенные зрачки делали синие глаза абсолютно черными. Стилгар застегнул маскировочный костюм, его примеру последовали остальные мятежники. – Говорят, что в ожидании свершения мести время движется медленно, но сладостно.

Лиет Кинес согласно кивнул. Он в отличие от других был одет, как избалованный изобилием воды деревенский мальчишка, но глаза его были тверды, как веланская сталь. Стоявший рядом его более рослый ровесник, товарищ по сиетчу и кровный брат Варрик, тоже наклонил голову. Сегодня ночью этим двоим предстояло играть роль беззащитных детей, застигнутых в пустыне.., лакомой приманки для харконненовского патруля.

– Мы сделаем то, что должно быть сделано, Стил. – Лиет похлопал Варрика по плечу. На этих двенадцатилетних мальчиках была кровь более сотни харконненовских солдат, и они давно бы перестали вести счет, если бы не товарищеское соперничество. – Я доверяю брату мою жизнь.

Варрик положил ладонь на руку друга.

– Лиет будет бояться умереть, если меня не будет рядом.

– С тобой или без тебя я не собираюсь умирать этой ночью, – ответил Лиет, чем вызвал смех товарища. – Я собираюсь исполнить месть.

После оргии ядовитой смерти, разразившейся в Байларском Становище, ярость фрименов распространилась от сиетча к сиетчу со скоростью воды, пропитывающей песок. По следам орнитоптера, оставленным возле спрятанной цистерны, люди узнали, кто виноват. Все Харконнены и их присные должны заплатить за это.

В предместьях Карфага и Арсунта весть о массовом убийстве была передана робким с виду рабочим и слугам, работавшим в цитаделях Харконненов. Некоторые из внедрившихся во вражеское окружение фрименов чистили полы в казармах, другие работали там продавцами воды.

Рассказы о происшествии в виде все более смешного и расцвеченного множеством деталей анекдота передавались от одного солдата к другому, а фримены подмечали, кому из солдат эти россказни доставляют наибольшее удовольствие. Разведчики внимательно изучили маршруты движения патрулей, выявили имена наиболее подозрительных, и в конце концов выяснили, кто конкретные виновники и где их можно найти…

С отрогов близлежащих гор к восьмерым мстителям подлетела, издавая высокий писк, летучая мышь, принесшая на своих перепончатых крылышках какое-то сообщение. Она уселась на локоть Стилгара и замерла, ожидая поощрения.

Юноша отстегнул шланг защитного костюма и вылил оттуда каплю драгоценной воды в рот мыши. Потом он приложил кончик шланга к уху и некоторое время слушал мышиный писк. Легонько постучав по головке летучей мыши, Стилгар подбросил ее в воздух. Так сокольничий отпускает в полет свою птицу.

Стилгар повернулся к ожидавшей вестей группе. На его лице, красноватом в свете луны, играла хищная улыбка.

– Их орнитоптер только что видели над хребтом. Солдаты летят по разработанному маршруту, осматривая пустыню. Но они патрулируют уже давно и потеряли бдительность, так что в маршруте возможны отклонения.

– Сегодня они запутаются в паутине смерти, – сказал Варрик с вершины дюны, совсем не детским жестом вскинув вверх кулак.

Фримены проверили оружие, сняли ножи с фиксаторов, удерживавших клинки в ножнах, удостоверились в прочности веревочных удавок. Полами накидок они смели с поверхности песка все следы своего прихода и приготовились отойти, оставив на дюне двоих юношей.

Стилгар всмотрелся в ночное небо, лицо его дрогнуло.

– Мне сказал об этом умма Кинес. Когда мы составляли каталог лишайников, то наткнулись на ящерицу, которая вдруг исчезла из виду прямо на наших глазах, словно растворившись в песке. Кинес тогда сказал мне: "Вот хамелеон, способность которого сливаться с окружающей обстановкой, расскажет вам все, что нужно знать о происхождении экологии и основах самоидентификации личности. – Стилгар со значением всмотрелся в лица своих товарищей, голос его дрогнул. – Я не знаю, что в точности он имел в виду.., но сейчас все мы должны стать хамелеонами пустыни.

Одетый в светлую одежду Лиет Кинес ступил на пологий склон дюны, намеренно оставляя за собой невероятно отчетливые следы. Варрик столь же неуклюже последовал за ним, в то время как остальные фримены распростерлись на песке. Отсоединив дыхательные трубки, они покрыли лица свободными капюшонами и начали неистово двигать руками и ногами, погружаясь в мелкий, как пыль, песок. Когда дюна поглотила их, они застыли в неподвижности.

Лиет и Варрик побегали по следам, уничтожив их, а затем пошли вперед, по-прежнему оставляя четкие отпечатки своих ног. Они закончили как раз в тот момент, когда из-за гряды скал, светя красными бортовыми огнями, вынырнул патрульный орнитоптер.

Двое одетых в белое фрименов застыли на открытой местности, выделяясь на фоне светлого песка, освещенные яркими лучами луны. Ни один настоящий фримен никогда не позволил бы себе такой беспечности, но харконненовские солдаты не знали этого. Они ничего не заподозрят.

Как только в небе показался орнитоптер, Лиет подал рукой преувеличенно резкий сигнал тревоги.