На экране алмазным шариком переливалась крупная звезда, по сторонам от неё светились капельки-планеты. Одна из них сияла изумрудным светом. В нижнем углу дис­плея громоздились значки и цифры галактических коорди­нат.

Маркони, однако, поубавил веселье:

– Хорошо, конечно, что нашлась она, эта Ллиму-зина. Только поглядите. Она теперь на обратной стороне, Лау-ццоло закрывает её от Земли. Луч транслятора через звезду не пойдёт. А если и пойдёт, Кап там испарится, как про­стая капля на сковородке… Можно стартовать, когда Лли­му-зина окажется сбоку от своего солнца. А это через два месяца, не раньше…

– Ну так и что? – беззаботно отозвался Пека. – Кап на каникулах с нами поживёт! Верно, Кап?

– Ещё шестьдесят суток, – вздохнул Кап почти по-человечески. – С ума сойти…

– Ну, потерпи уж, – виновато сказала Варя. – Зато у тебя сейчас полная уверенность, что вернёшься.

– А это обязательно-обязательно, что вернусь?

– Само собой, – успокоил Маркони. – За это время мы транслятор так отладим, что двести процентов гарантии.

– Ты путаешь. Двести процентов не бывает, – опас­ливо, сказал Кап.

– Это юмор, – объяснил Матвей. – Чисто земное по­нятие. Вроде как с электролитом… – Он пошевелил пят­кой. – Поживёшь с нами и сам поймёшь.

– А юмор делу не мешает? – неуверенно спросил Кап. Его заверили, что юмор всячески способствует любому успеху.

– Тогда ладно… – утешился Кап. – Только пусть мультики по телевизору будут каждый день.

Капу наперебой пообещали, что программа его пребы­вания на Земле будет насыщена интересными делами и зре­лищами до предела.

– И чтобы взрослые про меня не узнали. Кроме Егора Николаевича, конечно… А то замучают исследованиями.

– Да что ты! Ни одна живая душа! – воскликнула Варя.

Сеня сказал:

– Взрослым сейчас не до того. Даже ученые политикой занялись, до космических пришельцев никому дела нет. В Старо-Каменке три тарелки садились, зелёные человечки, вроде гномов, из них вылезали. Ну и что? Написали про это в районной газете и забыли через день…

– Егор Николаевич вчера меня повстречал, про Капа интересовался, – вспомнил Сеня. – Спрашивал: можно ли зайти навестить.

– Кто ему не даёт… – грустно отозвался Маркони. Отыскав Ллиму-зину, он, кажется, опять вспомнил о своей безответной любви.

Кап весело сказал:

– Конечно, пусть приходит! Я его недавно во сне ви­дел!

– Разве вы видите сны, Кап? – вежливо удивился вто­роклассник Олик.

– Разумеется! Каждую ночь. Чаще всего мультики снятся. А иногда, как я дома… – Он опять пригорюнился, но тут же встряхнулся. Вспомнил: – А ещё я знаете что видел? Будто я – как вы! Вместе с вами. Бегаю и катаюсь на этом… на ве-ло-си-пе-де…

Все как-то странно примолкли. Второклассник Андрюша неосторожно спросил:

– А тебе хотелось бы так?

Транзисторный “Сверчок” опять по-человечески вздох­нул. И отозвался:

– Это же за пределами реальных возможностей…

Сеня Абрикос грустно пошутил:

– А может, у Егора Николаевича найдётся заклинание, чтобы Капа превратить в человека? Не во взрослого, а вро­де нас…

Или… не совсем пошутил?

Маркони отвлекся от любовных страданий.

– Зачем тут профессор-то? Десять метров экранирован­ного кабеля – и никаких проблем.

Второклассники Пека, Андрюша и Олик выжидательно приоткрыли рты (у Олика он был как красная буква О).

Матвей спросил:

– По правде, что ли?

– А чего! Преобразователь – это самая простая систе­ма. Перестройка структуры биополя, вот и всё.

– Ой, Маркошенька! – обрадовалась Варя. – Сделай такой подарок Капу!.. Кап, ты представляешь? Проведёшь каникулы в виде земного жителя! Будешь потом всю жизнь у себя на Ллиму-зине рассказывать!.. – Она очень радовалась. Во-первых, за Капа. Во-вторых, потому, что новая работа отвлечет Маркони от мыслей о красавице Глории, которую Варя в душе терпеть не могла. Она тай­но мечтала, что когда-нибудь Маркони поймёт всю пус­тоту и сердечную жестокость Глории. И тогда он, может быть, взглянет на неё, на Варю, повнимательнее. Не как на давнего приятеля из мальчишечьей компании, а чу­ точку иначе…

Кап запрыгал ни краю банки:

– Я и не знал, что ваша наука может такое!

– Это смотря какая наука, – сказал Сеня с гордо­стью. – Маркони всё может. Он работает на творческом вдохновении.

Маркони сосредоточенно заметил, что вдохновения ма­ло. Главное – кабель.

– Это условие номер один. А где его взять? На свалку теперь не сунешься, там с весны сторожа завели. С берданкой…

– Может, через Пим-Копытыча попробовать? – посо­ветовал Матвей.

Маркони согласился, что это, пожалуй, самый верный путь.

– К Пим-Копытычу пойдём мы! – заявил Пека. Если что-то разведать или раздобыть, он был всегда готов. Андрюша же – всегда с Пекой. А Олик – следом за ними.

– Отнесите Пим-Копытычу молока и хлеба, – сказала Варя. – Ох и бессовестные мы, столько времени не наве­щали старика… Подождите, я соберу пакет.

Пека, Андрюша и Олик шли хлопотать насчёт кабеля и разговаривали. Вернее, разговаривал Олик. Он совсем не­давно переехал на Гончарную улицу, случайно познако­мился с Пекой и Андрюшей и теперь вслух радовался:

– Вы даже не представляете, как я счастлив, что вы решили со мной подружиться! Правда-правда! Я даже ночью иногда просыпаюсь и просто таю от счастья…

– Постель не промокает? – буркнул Пека. Он был су­ров снаружи и даже внутри.

Олик не расслышал вопроса и продолжал:

– Дело в том, что я всегда знал: настоящая дружба – это самая большая ценность на свете. Вы ведь согласны, не так ли? – Худой и вдохновенный, как уменьшенный в раз­мерах Дон Кихот, на тонких длинных ногах, с растрёпан­ными рыжими локонами, Олик по-журавлиному шагал между приятелями, иногда обгонял их, чуть сутулился и заглядывал им в лица.

Пека смотрел перед собой.

Андрюша смотрел под ноги.

Олик не умолкал:

– Теперь я даже не представляю, как сумел прожить девять лет без единого настоящего друга. Должен признать­ся, что с друзьями мне до сих пор фатально не везло…

– Как не везло? – спросил Пека с сумрачным инте­ресом.

– Фатально, – вздохнул Андрюша. – То есть судьба такая. – Он был начитанный мальчик и с