— Между нами, дикарями, говоря — Спать в кровати — Значит, тратить время зря! Нам под крышей Плохо спится, душно нам! Надо, братцы, разбегаться по лесам! И у края пропасти, И у тигра в пасти, Не теряйте бодрости И верьте в счастье! Олег ощутил, что песня будит в нём что-то такое… что-то, чем он не мог подобрать название. А ребята и не подбирали. Раз — и около костра уже выплясывали какой-то первобытный танец — прыжок- наклон-удар ногой-взмах головой-рывок руками и всем туловищем — и снова то же самое — человек шесть. Два — и мальчишка взлетел на плечи двух других ребят, встал на ноги, не держась руками и не переставая распевать:
— Между нами, дикарями, говоря — Захотелось Антрекотов в сухарях! Жизнь лесная Возбуждает аппетит, Хоть черникой и брусникой рот набит! — И у края пропасти, И у тигра в пасти, Не теряйте бодрости И верьте в счастье! — грянул уже целый дурашливый хор. И следующий куплет орала тоже дюжина мальчишеских глоток, а вокруг огня мчался круг хоровода, и земля гулко отвечала ногам, а галстуки казались пляшущими вместе с ребятами языками огня:
— Не пугают Нас ни стужа и ни зной! Только летом Всё же лучше, чем зимой! И в июле Нет ни тени декабря, Между нами, дикарями, говоря! Коло, вспомнил Олег. Это называется не хоровод — хоровод у девушек, а это коло. Мужской танец. Перед битвой. Руки на плечи — и вместе вокруг огня… Интересно, они-то знают об этом? Наверное — нет, наверное, им просто весело этой ночью у огня…
— И у края пропасти, И у тигра в пасти, Не теряйте бодрости И верьте в счастье!.. ... — Скоро рассветёт, — Марат сорвал былинку ковыля, закусил. — Тебе пора…
— Ещё встретимся? — полувопросительно сказал Олег. Марат пожал плечами:
— Наверное. Почему нет?
— Погоди, я послушаю… — Олег повернулся в сторону полупогасшего костра, возле которого почти все уже спали, только Димка напевал негромко, а человека два-три слушали:
— Я по совести указу Записался в камикадзе. С полной бомбовой загрузкой лечу. В баках топлива — до цели, Ну, а цель, она в прицеле, И я взять ее сегодня хочу. Рвутся нервы на пределе — Погибать — так за идею. И вхожу я в свой последний вираж. А те, которые на цели, Глядя ввысь, оцепенели: Знают, чем грозит им мой пилотаж! Парашют оставлен дома, На траве аэродрома. Даже если захочу — не свернуть. Облака перевернулись, И на лбу все жилы вздулись, И сдавило перегрузками грудь.
