Требуха была неграмотна, и все буквы в словаре она перемешала и перепутала так, будто он был составлен каким-то ненормальным ученым. Толстуха надеялась, что лобастики не обратят на словарь внимания, и она сумеет остаться незамеченной.
Но все произошло не так, как ожидала жирная карлица. Еще не насытившийся Отелло, предпочитавший словари справочникам, увидев на полу большущую книгу в твердом переплете, поднял ее и положил на прилавок.
– Уф, и тяжелая! Чуть грыжу не сорвал! – пропыхтел он. – Как думаешь, отец, вкусная она или невкусная?
– Чего гадать? Давай попробуем! – отозвался дедушка Умник.
Примериваясь, лобастики открыли словарь где-то посередине – из-за этого бедной Требухе пришлось изогнуться под таким немыслимым углом, что она икнула.
Отелло уставился на страницу, и глаза у него полезли на лоб.
– Что такое? – изумился он. – Тыры-гыры-быры-мыры… Какое-то бестолковое нагромождение букв!
– Не придирайся. Это опечаточки! Давай скорее есть! – облизнулся дедушка Умник.
– Нет, стой! Так много опечаток не бывает, – начал спорить Отелло.
– Может, составители словаря решили сделать издание потолще и вставили в него побольше запасных буковок на случай, если какая-нибудь из них потеряется, – предположил Хорошист.
Вечно чем-то недовольный Отелло хотел возмутиться, но вмешалась Бубнилка:
– Дедусик-ворчусик, хватит читать словарь! Давай лучше его скушаем! – И малышка несколько раз щелкнула острыми зубками.
Требуха не на шутку перепугалась. «Допрыгалась! – подумала она. – Сама всех всю жизнь ела, а тут не хватало, чтоб меня саму сожрали».
В этот момент Бубнилка вцепилась в словарь зубками, и карлица пронзительно завизжала. Поняв, что рассекретила себя, Требуха приняла свой нормальный вид, на глазах у остолбеневших лобастиков схватила с ладони Хорошиста Лунный камень и, выскочив через разбитое стекло, помчалась к атомной станции.
– Держи ее! Она украла волшебный кристалл! – засвистел в два пальца дедушка Умник.
Он первым пришел в себя и на скейте устремился в погоню за Требухой. Но толстуха оказалась хитрее. Она бросила под колеса скейта сухую ветку, и дедушка Умник на полном ходу слетел с него.
Воспользовавшись суматохой, Требуха нырнула в ближайшую подворотню и превратилась в выброшенный чугунный унитаз, пережидая, пока мутантики пробегут мимо нее.
Напрасно попетляв по улицам поселка и никого не обнаружив, лобастики вернулись к дедушке Умнику. Около старичка сидела Бубнилка и помогала ему подняться.
– Как ты, дедусик? Не ушибся? – с тревогой спрашивала она.
– Я-то нормально. – Дедушка Умник, кряхтя, вскарабкался на скейт. – Но волшебные камни вновь у Рыжей Карлы. А это означает: спокойная жизнь для нас закончилась.
Глава 4 В когтях у Черного Герцога
Женщина должна быть загадочной. Я сама не знаю, что сделать в следующий момент: то ли казнить кого-нибудь, то ли пообедать…
Ближе к вечеру гул дождя, настойчиво барабанившего по железной крыше и ставням реактора, внезапно прекратился. Рыжая Карла, которая, коротая время, играла с начальником телохранителей Пупом в шашки – причем он должен был все время поддаваться, зная, что королева терпеть не может проигрывать, – подбежала к окну и распахнула ставни.
Серые тучи над реактором рассеивались, и в промежутках между ними можно было увидеть чистое небо.
– Камни у Требухи! Мы спасены! – воскликнула Карла и от избытка чувств запустила в Пупа шашечной доской.
Ее партнер привычно увернулся, и доска разлетелась, ударившись о бетонную стену подвала.
– Прикажете выслать воинов, чтобы встретить Требуху и проводить ее к вам? – поинтересовался он и, получив утвердительный кивок королевы, выскользнул за дверь.
В тот день тронный зал охраняли Цыкающий Зуб, Оболдуй, Жлоб и Кука. Цыкающий Зуб был гнусав, не выговаривал почти все согласные алфавита и заменял их на «ф». Впрочем, недостаток речи не мешал ему быть на редкость болтливым.
– Фмофри, Фуф, фуфа-то фофефал! – сказал он, провожая взглядом начальника телохранителей.
– Чего он шепелявит? – спросил Жлоб. Он был приземистый и коротконогий, с вечно недовольным выражением лица и вдобавок патологически жадный.
– Он говорит: смотри, Пуп куда-то почесал, – перевел Оболдуй, адъютант Бешеного Блюма, большой проныра, хитрец, но вечный неудачник. Например, если с потолка падал кирпич, он обязательно по закону подлости попадал по лбу именно Оболдую, хотя рядом могло быть еще сто карликов. Хорошо, что головы у карликов феноменально крепкие, из сплошной кости.
– Давно я не навещал мою вдовушку! Как бы она не выдула без меня всю ртуть и не съела все свиные шкварки, – вздохнул Кука, прислоняя копье к стене и потягиваясь.
Кука, тощенький, малорослый карлик, был большим дамским угодником, причем предпочтение отдавал вдовушкам, пользуясь тем, что их мужья уже не могли его отколотить.
– Фмофри, офять Фуф! – воскликнул Цыкающий Зуб. На этот раз все ясно было и без перевода, потому что из-за поворота коридора вновь показался начальник телохранителей.
– Эй, вы! – крикнул он. – Нужна ваша помощь! Требуха стоит на другом берегу озера и не может переправиться! Живо сколачивайте плот!
– А фофть? Фам же фофть! – удивился Цыкающий Зуб, имея в виду дождь.
– Нет там никакого фофтя! Фофть кончился! – передразнил его Пуп. – Вы что, не слышали, что я вам сказал! Требуха должна быть у королевы через десять минут, или вы отправитесь в пруд!
Стражники осторожно высунули нос из реактора. Дождя действительно не было, но за такое короткое время воды вокруг атомной станции не стало меньше. На противоположном берегу прыгала и нетерпеливо размахивала руками Требуха. Она что-то орала, но на таком расстоянии ничего нельзя было разобрать.
– …олочи! …тяи! …ивелитесь! – доносились обрывки слов.
– Кажись, ругается, – догадался Жлоб.
– Попал пальцем в небо. Она всегда ругается, – фыркнул Оболдуй.
Но как бы там ни было, а приказ есть приказ. Нужно было как можно скорее доставить Требуху к королеве, или им придется несладко.
Стражники кое-как сколотили из валявшихся на берегу досок и бревен плот и, отталкиваясь от дна длинными копьями вместо шестов, поплыли к противоположному берегу. Карлики плыли и с опаской поглядывали на воду, боясь, чтобы на них не попали брызги.
– Не могу на воду смотреть, тошно становится, – признался побледневший Кука.
– А ты не смотри, – посоветовал Оболдуй. – Закрой глаза и представь, что мы плывем по морю мазута.
Кука закрыл глаза и заулыбался.
– Помогает?
– Помогает! – кивнул Кука.
– То-то же! Я всегда так делаю! – усмехнулся Оболдуй.
